Я стану твоей тьмой - стр. 25

— Папочка, не обижай ее! — жалобно закричала Елена, продолжая цепляться за подол пышного платья своей защитницы, а потом снова расплакалась, причем ее надрывный плач быстро перешел в болезненный кашель.

Настя больше не могла терпеть это, она почувствовала, как и ее собственные глаза снова наполняются слезами. Мужчина же безмолвствовал и не предпринимал никаких действий, что вызвало только еще большее беспокойство.

— С чего ты взяла, что я могу обидеть графиню, потрудитесь объяснить, юная леди! — как ни странно на этот раз голос графа прозвучал очень мягко. В нем слышались досада и разочарование, но совершенно не было злости.

Девочка едва смогла усмирить приступ кашля и теперь громко и часто дышала, хлюпая носом.

Однако Настю обеспокоило то, что граф теперь явно был слишком близко. Она совершенно не слышала его шагов. Стало как-то не по себе, и на одно короткое мгновение ей даже показалось, что она вот-вот упадет: такое уже происходило с ней раньше, особенно первое время, после болезни, когда она никак не могла привыкнуть к темноте. Она неожиданно терялась в пространстве и ощущала резкое головокружение.

— Вам плохо? — он взял ее за руку, крепко сжав женскую ладонь в своей.

Настя вздрогнула, но не попыталась высвободиться. Это странно, но мир снова стал привычным и понятным, когда она почувствовала это простое прикосновение. Пол под ногами не проваливался, стены не давили на нее и не вызывали панического желания сбежать или наоборот спрятаться в собственной постели, закутавшись с головой в толстом пуховом одеяле.

— Все хорошо! — севшим голосом проговорила девушка.

— Присядьте, Настя! — ее имя он произнес как-то по-особенному, в нем чувствовались забота и участие.

— Почему вы так строги к своей дочери? — все же опускаясь на стул, осмелилась спросить девушка.

Граф не отпускал ее руки, и Настя, сдавшись, не пыталась больше освободиться, хотя его осторожные поглаживания внутренней стороны ее запястья большим пальцем руки будили в ней странные и совершенно новые ощущения.

— Быть может, я слишком вспыльчив, вы правы! Я не был готов к тому, что мне придется воспитывать ее в одиночку, а толку от всех нанятых гувернанток не так уж и много. Она капризна и своенравна, она сбежала от меня, хотя прекрасно знала, что мы приехали к Александру Степановичу только из-за нее! — укоризненно произнес граф.

Его дочь вела себя очень тихо, она давно не плакала и почти не всхлипывала, но дыхание ее все еще было учащенным. Лена все еще пряталась за Настей, продолжая цепляться за платье совершенно незнакомой женщины.

Девушка, наконец, высвободила свою руку из плена и осторожно пересадила девочку к себе на колени. Малышка была крохотной и почти ничего не весила, как ей показалось.

— Ваша дочь больна? — спросила графиня, не скрывая своего волнения.

— Елена от рождения имеет очень хрупкое здоровье, в последнее время у нее случаются приступы кашля, которые вызывают у доктора беспокойство. Он опасается, что это может быть чахотка и предложил опробовать метод кровопускания, чтобы предотвратить развитие болезни, — не хотя пояснил Крайнов.

Настя переменилась в лице и крепче прижала к себе перепуганную девочку, которая при слове «кровопускание» еще и задрожала всем телом.

— Боже мой, граф! Опомнитесь! Теперь я понимаю, от чего так отчаянно пыталась спрятаться ваша дочь! Пожалуй, на ее месте я поступила бы так же! — Кровопускание еще никого не вылечило от…кхм… кашля! — возмущенно заявила девушка. — Поверьте, я знаю, о чем говорю! И даже немного разбираюсь в симптомах чахотки, которой страдала моя маменька и которую когда-то пытались навязать и мне! К счастью, я всего лишь сильно простудилась, мой кашель успешно вылечила бабушка, и она ни разу не прибегала к кровопусканию! — фыркнув, заявила Настя.