Я – спящая дверь - стр. 13

. Привычная повседневная гармония, кроме одного: все двадцать месяцев, в течение которых была зачата и рождена годовая когорта детей, небесный свод сотрясали самые мощные ядерные взрывы, которые когда-либо слышались на Земле.

Ночь за ночью над Сибирью и островами Тихого океана колыхалось сотворенное человеком сияние, а днем в тучах вспыхивали призрачные огни – такие яркие, что даже на расстоянии полутора тысяч километров выглядели, как солнце. Взрывы гремели каждый третий день, и за 690 дней на счету Советского Союза оказалось 139, Соединенных Штатов – 86, а вместе они взорвали 225 ядерных устройств, совокупный тротиловый эквивалент которых составил двести сорок пять тысяч килотонн, что в семь тысяч раз больше вместе взятых «Малыша» и «Толстяка», сброшенных на Хиросиму и Нагасаки. В число 225 также входили «Царь-бомба» и «Starfish Prime», первая вызвала мощнейший во все времена взрыв на земле, вторая – в небе.

Да, никогда еще ни до ни после этого могучие военные барабаны сверхдержав не грохотали с такой силой и мощью, и к концу 1962 года радиация в атмосфере Исландии достигла невиданного ранее уровня.

Поэтому и случилось то, что случилось: дети, родившиеся в этом году, стали мутантами…

Полуночное полярное солнце, отражаясь в спокойных водах озера Ти́нгватлаватн, удваивает в размерах возвышающийся посередине остров Сáндэй и окрашивает в пурпурный цвет отвесную стену ущелья Áлманнагьяу.

Подняв стакан на уровень глаз, генетик разглядывает огненно-коричневый односолодовый японский виски пятидесятилетней выдержки, когда-то подаренный ему гендиректором североевропейской группы фармацевтического гиганта «Hoffmann-La Roche», – в те времена они еще общались. К счастью, генетик припрятал презент в лодочном сарае и не вспоминал о нем все семь жирных лет, чтобы сегодня вечером отыскать его среди пустых винных бутылок, емкостей со скипидаром и банок со средством для чистки кистей. Кто бы сделал ему такой подарок сегодня?

Он кадрирует простирающийся перед ним вид, выравнивая поверхность виски с поверхностью озера, затем подносит стакан к губам и медленно отпивает, подсчитывая в уме стоимость глотка: на стоящей на столике бутылке выгравировано название напитка на японском и английском языках, а также год розлива (2005) и минимальная цена (¥ 1.000.000).

– Семь миллилитров, десять тысяч йен…

Его пугает звук собственного голоса, неестественно громко отдавшийся в ночной тишине, он не собирался произносить это вслух. Он один здесь, на причале у воды. Невдалеке, чуть вверх за лодочным сараем, в спрятавшемся среди берез дачном коттедже, слышно, как веселятся друзья его четвертой жены, Дóры, вместе с известными личностями из мира СМИ, искусства и развлекательной индустрии, которые пожаловали сюда, на традиционную вечеринку в честь 17 июня[13], только потому, что на пригласительной открытке стояло его имя. Дора в разговорах со старыми подружками называет этих людей своими и его, Хрóульвура, приятелями, хотя те же имена вызывают у нее лишь гримасу презрения, когда встречаются в новостях о премьерах, выставках и концертах, а также на обложках светских журналов. И он завершает свою мысль словами:

– …десять тысяч йен… пятнадцать тысяч крон…