Я шагаю по судьбе - стр. 7
Помню, как-то раз в каникулы проснулся – солнечное летнее утро… Думаю: ну вот сегодня точно делать нечего, вчера всё переделано, побегу прямо с утра с ребятами играть!.. Но после завтрака дед вывел меня в огород, подвел к куче полусгнивших досок и сказал:
Дед Петр Александрович и бабушка Капитолина Степановна Балыбердины. 1951
– Вот! Бери клещи, плоскогубцы или гвоздодер. В каждой доске гвоздей по 30 пропадает. Доставай их и в коробочку эту клади…
А гвозди были ржавые уже, загнутые на концах… Зачем они?
– Потом распилишь эти досочки, – говорит дед. – Аккуратно сложишь и можешь идти гулять.
Этой работы мне хватило на полдня. Потому что, когда вбитый ржавый гвоздь я начинал из доски выковыривать, он ломался.
Причем я понимал, что ни деду это было в общем-то не нужно, ни мне, никому. А просто считает он, по старости своей, что труд необходим для воспитания. А может, просто для того, чтобы мне меньше играть или с друзьями неизвестно где болтаться.
Только позже я понял, что дед готовил меня к жизни, учил преодолевать трудности. Он часто объяснял, как должен поступать настоящий хозяин, а как не должен.
Признаться, меня очень удивило, когда он впервые произнес это неупотребляемое в нашем доме слово «хозяин» – как будто оно залетело к нам откуда-то из другой жизни.
– Дед, а кто такой хозяин? – спросил я.
– Ну пошли, – произнес он в ответ.
Вышли мы во двор. Остановились у поленницы.
– Вот видишь, – говорит мне дед, – валяются поленья на траве. А настоящий хозяин никогда не позволит лежать им и гнить. Подними и аккуратно положи их корой вверх, чтобы высохли, это будет по-хозяйски. Вот так, теперь идем дальше…
Тогда ни плитки, ничего такого для дорожек не было, по садам и огородам вели только вытоптанные в траве земляные тропинки. А ночью дождь прошел, поэтому наш путь преградила серьезная лужа – ее надо было либо перепрыгивать, либо крайне осторожно обходить по краю, по грязи.
– Вот видишь, – говорит дед, – лужа. Так у настоящего хозяина не может быть.
– А что же делать?
– Бери лопату, копай канавку вправо – под уклон.
Прокопал я канавку, вода вытекла, и тропинка через полчаса просохла.
А незадолго до того момента у меня появился велосипед. Чтобы его ремонтировать, были нужны инструменты. Я брал их у деда – он же мастеровой был, и всю жизнь собирал инструменты (это сейчас их можно купить где угодно). Особенно ценились немецкие трофейные гаечные ключи, там и сталь другая, им износа нет.
Как-то, взяв у него ящик с инструментами, я повозился с велосипедом – где-то спицу подтянул, что-то подкрутил – и поехал кататься, забыв, что несколько дедовых ключей так и остались валяться в траве.
– Последний раз я тебе даю инструмент! – сказал тогда дед. – Или всё будет на месте, или будешь голыми руками чинить!
В любых серьезных трудах он всегда вставал рядом, несмотря на то что ему было уже много лет. Каждую грядку на огороде мы копали – половина на половину. И попробуй за ним не успеть!.. До сих пор я благодарен деду, Петру Александровичу Балыбердину, за такое воспитание. Смолоду он был стахановцем, имел множество рабочих специальностей высшего разряда – токарь, слесарь, электрик, жестянщик, кузнец…
И сейчас, оглядываясь на прожитые годы, отчетливо понимаю: это дедово, казалось бы, довольно суровое, а на деле стратегически верное воспитание не раз выручало меня в течение жизни.