Я с тобой развожусь, предатель - стр. 27
В тени под лавкой рыжим брюшком вверх спал старый бабушкин кот Вася. На скамейке жмурила желтые глаза черно-белая Мурка.
- Давай-ка, я за малышкой присмотрю, а ты иди душ прими. Небось-то семь потов сошло с дороги, - распорядилась бабушка, впустив нас в уютно пахнущий травами дом.
Я с благодарностью приняла ее предложение и достав из сумки футболку со штанами, бель, гель для душа, полотенце и антиперспирант, двинулась в ванную. Та была небольшой и совмещенной с туалетом, да и напор воды из-за вечных проблем с водопроводом оставлял желать лучшего, но все необходимое имелось.
Прохладный душ принес блаженство, смыл усталость после довольно долгой дороги и жары. Чувствуя себя бодрой и освеженной, я оделась и пошла в кухню.
Там бабушка колдовала у плиты, держа на руках Анютку.
- Ух, непоседа она у тебя. Совсем, как ты, Маруська, - сказала она. - И ходить, смотрю, пытается уже резвенько так. А ведь ей еще и года нет. Ты давай-ка садись. Сейчас кушать будем. Худая, одни глаза остались.
Я лишь улыбнулась. Для бабушки я всегда худая. И, если раньше она хотя бы была права, то теперь…
Отдав мне дочку, бабушка поставила на застеленный как всегда белоснежной скатертью стол знакомую еще с детства разрисованную тарелку, а в нее положила ароматнейший омлет. Дала вилку и большой ломоть свежего хлеба, налила в чашку кофе и разбавила молоком. А после забрала у меня Анютку себе на колени и села напротив.
- Как вкусно, бабуль, - искренне сказала я, с наслаждением жуя омлет.
Это был вкус детства, лета в деревне, каникул и бабушкиной всеобъемлющей любви и заботы.
- Кушай наздоровье. Анютке что приготовить?
- Бабуль, да я сама…
- Сама-сама! Сама наготовилась уже. Дай бабушке порадоваться и позаботиться о вас. Ну или я приготовлю что-то на свое усмотрение. Потом не ной, что не подходит к вашим новым модным рационам для детей.
С улыбкой я рассказала бабушке, что и когда ест малышка.
- А как же твоя торговля, бабуль? - спросила я, когда женщина принялась снова хлопотать у плиты.
- Там Галка есть. Я ей как себе доверяю, - отмахнулась бабушка.
Анюта стала зевать и тереть глазки и мы вместе с бабушкой уложили ее в кровать, обложив для безопасности подушками.
- Допивай кофе, - скомандовала она, когда мы вернулись в кухню.
- Бабуль, я должна тебе рассказать кое-что, - выдохнула я.
Ну а какой смысл откладывать? Сейчас расскажу или чуть позже - какая разница. Все равно ведь придется это сделать.
Убавив огонь под кастрюлькой, в которой варился суп для Анечка, бабушка поставила передо мной тарелку с бутербродами и села напротив.
- В общем…, - я сделала глубокий вздох. - Дан, он… Он изменил мне, бабуль.
Мой голос сорвался. Надо же, а я уж начала думать, что все, совершенное мужем после, затмило боль от измены, но нет. Рассказывать новому человеку - это словно бы снова переживать те самые первые жуткие часы после того, как прежняя жизнь разбилась на осколки.
- И я решила от него уйти. Развестись. Переехала к маме, но она… В общем, она не хочет, чтоб мы с Анечкой жили у нее…
Я говорила и говорила. Вытирала слезы, глотала внезапно ставший холодным и горьким кофе, переводила дыхание и продолжала сбивчивый рассказ. Бабушка молчала. Села поближе, обняла меня своими теплыми и ласковыми руками и гладила по плечу, давая поддержку.