Я рожу тебе детей - стр. 3

– Ну я же с вами разговариваю, – выгнул он иронично бровь и язвительно скривил губы.

– Это не диалог. У вас явное желание, чтобы я вывернулась наизнанку, пытаясь доказать, что я лучшая или профессионал высочайшего класса, а вы тем временем подумаете, сдала ли я нормы ГТО. Но настоящая цель вашего желания прийти к психологу другая же, правда? Так зачем её менять?

– Коней на переправе не меняют? – сшиб он вопросом на вопрос и прищурил глаза, продолжая в меня вглядываться. Немигающий взгляд удава, что размышляет: а не съесть ли ему ещё и вот эту птичку? Не для питания, а развлечения ради.

– Меняют, – улыбнулась ему, показывая, что я дружелюбна и терпелива, как никогда. – Думаю, решение идти к психологу было спонтанным, необдуманным до конца шагом. Если бы вы всё взвесили и решили, то либо отказались бы от этой затеи, либо, осознав важность принятого решения, нашли бы лучшую, по вашему мнению, кандидатуру.

– Вы правы, – согласно кивнул он, чуть помедлив. Надо же. Он ещё и соглашаться умеет. – Это было спонтанное решение. Мне, наверное, нужно было выговориться.

Змеев встал и прошёлся по кабинету, разглядывая интерьер – вдумчиво и придирчиво.

– Но знаете что? – обернулся он ко мне. – Теперь давайте я вам скажу то, что думаю. Раз уж вы хотите диалога, Валерия Андреевна.

И снова всё та же ядовитая ирония в голосе. Видимо, его забавляет называть меня по имени-отчеству.

Я молчала, ожидая, что он скажет, хотя и без того наперёд знала его оценочный вердикт: я не то, что он хотел бы видеть. Не та, кому бы он доверил фонтан своей откровенности. Не случайный пассажир, которому можно рассказать всё. Не расположила к себе, не вызвала доверия. Но меня это как раз абсолютно не смущало: я знала, как зародить в клиенте подобное, за какие струны подёргать.

– Я знаю, что такое психолог, – заявил он. На его высокий лоб на миг набежала тень. – У нас с женой… было не всё гладко, и поэтому мы посещали семейного психолога. Я привык получать лучшее. Во всём. Это касается всех сфер жизни. От ресторанов до обслуживающего персонала.

Интересно, психолог, которого он назвал не «кто», а «что», тоже в разряд прислуги входит? Змеев слегка злил, тошнил, но я осознавала: от такого сноба другого и ожидать не стоило.

– Вы не лучшее, Валерия Андреевна, – ударил он в лоб, – вы случайное недоразумение, возникшее на моём пути вследствие моих необдуманных порывов.

– Продолжайте, – благосклонно кивнула я, заполняя паузу.

Он не рванул на выход, не стал натягивать своё баснословно стоящее пальто, а поэтому я понимала: хоть он сейчас и пытается сделать больно – может, неосознанно, но, в силу своего резкого характера, по-другому у него не получается – уходить не спешит. А это значит, я чем-то его зацепила или заинтриговала.

– Хотите, я побуду немного на вашем месте? – прикрыл он глаза и наблюдал за мной сквозь полуопущенные веки. – Попробую, так сказать, разложить всё по полочкам, поработать немного провидцем?

– Поработайте, будьте добры, – улыбалась ему улыбкой Моны Лизы. Это даже забавно.

– Вы молодая и амбициозная. Со связями, раз у вас свой кабинет в столь юном возрасте, – кивнул он на одну из стен, видимо, намекая, что оценил интерьер и поставил ему не самую низкую оценку. – Допускаю, что у вас есть талант, если связи или протекция отсутствуют, но это десять процентов из ста возможных, не больше, учитывая, как здесь всё делается.