Я рожден(а) для этого - стр. 4
И, конечно, на билет, который распахнет для меня двери Арены О2 – огромного стадиона, где в четверг пройдет встреча «Ковчега» с фанатами.
– А здесь круто, – говорю я, когда мы оказываемся в прихожей. Пол покрыт кафельной плиткой. Все вокруг белое, а на стенах висят настоящие полотна.
– Спасибо?.. – с долей неуверенности откликается Джульетта. Кажется, она понятия не имеет, как реагировать на мои слова. Чаще всего я стараюсь не заострять внимание на том, насколько ее семья богаче моей. Боюсь, нам обеим от этого станет неловко.
Я разуваюсь, и Джульетта отводит меня в комнату, где мы будем спать, чтобы я оставила вещи. В доме хватает свободного места – я могла бы устроиться в гостевой спальне или в кабинете, – но разве смысл ночевок у друзей не в том, чтобы до рассвета болтать под одеялом и грызть чипсы, пока на заднем плане бормочет дурацкая романтическая комедия?
Потом Джульетта знакомит меня с бабушкой – ее зовут Дороти. Невысокая, как и Джульетта, она выглядит моложе своих лет (хотя я толком не знаю, сколько ей). Длинные волосы выкрашены в песочно-желтый цвет. Она сидит в дизайнерских сапогах за кухонным столом, печатая что-то на ноутбуке. На кончике носа поблескивают очки.
– Здравствуй, – тепло улыбается она. – Ты, верно, Ангел.
– Ага! Здравствуйте!
Ладно, соглашусь: когда люди называют меня Ангелом в реальной жизни, это странно.
– Волнуешься из-за концерта? – спрашивает Дороти.
– Еще как!
– Да уж надо думать. – Дороти закрывает ноутбук и встает. – Что ж, постараюсь не путаться у вас под ногами. Уверена, вам с Джу о многом нужно поговорить!
Я заверяю Дороти, что она ни в коем случае нам не помешает, но она все равно уходит, и я чувствую себя немного виноватой. Никогда не умела вести себя с бабушками и дедушками: мои-то либо умерли, либо живут очень далеко. Об этом я тоже стараюсь не распространяться.
– Итак! – восклицаю я, потирая руки. – Что у нас есть из провизии?
Джульетта откидывает волосы назад и упирает ладони в кухонный стол.
– К такому жизнь тебя не готовила, – говорит она, загадочно вскидывая бровь.
После чего показывает мне запасы на неделю – в основном это пицца и газировка J2O всевозможных вкусов. Затем она спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь прямо сейчас, и я выбираю классическую «Апельсин и маракуйя». Ненавижу, когда во время разговора руки ничем не заняты. Куда прикажете их девать?
А потом Джульетта ни с того ни с сего выдает:
– Если выйдем в районе шести, как раз успеем добраться вовремя.
Я сосредоточенно ковыряю этикетку на бутылке и не сразу понимаю, о чем она.
– Погоди, мы куда-то поедем?
Джульетта застывает – между нами целый остров кухонного стола.
– Нам нужно встретить… Стой, неужели я тебе не сказала?
Я выразительно пожимаю плечами.
– Мой друг Мак тоже приезжает, – говорит она. – Он будет жить здесь и пойдет с нами на «Ковчег».
Я немедленно начинаю паниковать.
Что еще за Мак? Джульетта прежде о нем не упоминала. А я не горю желанием тусоваться с человеком, которого вижу впервые в жизни. Я вообще не планировала с кем-то знакомиться на этой неделе – подразумевалось, что поездка в Лондон будет целиком посвящена Джульетте и «Ковчегу». Заводить друзей сложно, а подружиться с Маком будет еще сложнее: он меня знать не знает, и вряд ли его обрадует моя чрезмерная разговорчивость и безграничная любовь к подростковой группе. Откуда он вообще взялся, этот Мак?