Я решил, что ты моя - стр. 24

От его пристального взгляда становится не по себе. Дамиль будто ощупывает меня, пытаясь отыскать что-то запрещённое. Не находит, хмурит брови. Чувствую себя как за тонким стеклом. Оно вроде отгораживает меня от мужа, но в то же время совсем не защищает. От единственного, самого крохотного неверного шага пойдёт паутиной трещин и разлетится прозрачными каплями по комнате. Мне уязвимо и некомфортно. Я стараюсь как можно меньше пересекаться с ним.

Заканчиваю собирать бутерброд, наливаю в большую кружку зелёный чай с жасмином. Иду мимо дивана в сторону лестницы.

— У тебя был хороший день? — неожиданно спрашивает Дамиль. Спотыкаюсь о первую ступеньку. Чай разливается и обжигает мне руку.

— Ой! — вскрикиваю.

Муж тут же поднимается. Забирает у меня чашку с тарелкой. Ставит всё на ступеньки и, нарушая личные границы, обхватывает пальцами тонкое запястье. Внимательно осматривает небольшое покраснение на тыльной стороне ладони. Не дышу, ожидая, что будет дальше.

— Сейчас, — отпускает мою руку, уходит в ванную и возвращается оттуда с тюбиком мази. Откручивает крышку зубами, выдавливает немного на подушечку указательного пальца и смазывает мне кожу.

— Ты не ответила на вопрос, — напоминает Дамиль, вновь удерживая мою руку, хотя в этом нет никакой необходимости.

— День был совершенно обычный, — стараюсь говорить убедительно.

— Не похоже, — касается пальцами моего подбородка поднимая лицо и заглядывая в глаза. — Ты весь вечер улыбаешься. Мне интересно, что послужило поводом.

— Рада вернуться к учёбе и возможности проводить время с подругой. Спасибо, что позволяешь мне делать это, — покорно опускаю взгляд, мысленно ругая Мишку за записку, выученную мной наизусть.

Говорила же я ему. Ну говорила! Не надо. Не подходи. Забудь. Так всем будет лучше. Ему будет лучше.

Стоя перед Дамилем, чувствую себя преступницей, нарушившей договор. Мне кажется, он что-то знает. Просто играет на нервах или ждёт, что я признаюсь сама в том, что приняла от Миши тетрадный листочек с несколькими предложениями, так похожими на признание.

— Никогда не забывай, что в любой момент это может закончиться, — тихо говорит Дамиль, большим пальцем рисуя круг на моей коже.

— Конечно, — опускаю голову ниже, гася желание выдернуть свою ладонь из его захвата. Хотя он и не держит толком. Знает, что в своём праве и я не буду сопротивляться.

От этого очень больно и неприятно внутри. Заложница дурацких правил. У меня, как у парня Ульяны, Назара, свой условный срок, который в любой момент может стать очень даже реальным. Муж не даёт мне об этом забыть.

— Завтра вечером у нас гости. Приедут мои родители. Будь умницей, не шарахайся так от меня, — отпускает мою руку.

Поднимает со ступенек поздний ужин и доносит его до моей спальни. Ставит на тумбу у кровати и, развернувшись, молча уходит.

Есть мне больше не хочется. Грустно смотрю на красивый бутерброд с овощами и зеленью. Забираю остывший чай и отхожу к окну.

«А я пьяный сегодня. Тобой пьяный, моя недосягаемая. Скучал по тебе очень. Помоги мне. Я хочу засыпать с твоим запахом на пальцах. Того единственного прикосновения мне было мало.»

Нельзя, Миша. Нельзя. Как же ты не понимаешь? Упрямый!

Дамиль всё замечает. А если нет, ему докладывают.

Мы с Улей в кафе сегодня заходили после занятий. Мне нужно было где-то прочитать записку и очень хотелось поговорить с подругой за чашечкой вкусного кофе. Водитель всё это время стоял на улице у машины и смотрел за нами в окно. У меня от этой записки ладошка горела. Казалось, что мой надзиратель догадывается о «запрещёнке».