Я приду с дождём - стр. 53
– Сколько можно повторять: у меня нет чувств!
– Не помню, как это было в моей прошлой жизни. Говорят, смертные и тогда превозносили любовь. Отправляли письма и даже совершали преступления…
– Давай сменим тему.
– Я выяснил, что пятого мая возле «Синего дракона» господин Ли Хён хотел подловить менбусина Ан Минджуна, чтобы тот вычеркнул его из реестра. Тогда Небеса потеряли бы информацию о будущем Хёна и не нашли его.
– Ты выяснил, что за существо напало на Хёна у закусочной?
– Нет. Была гроза. Старший инспектор в тот день вызвал лунное затмение, и нечисть выползла из всех щелей. Но духов-свидетелей не нашлось.
– И ты еще не вышел на след предсказателя Ан Минджуна?
– Слушайте, господин Ли. Его вся Небесная Канцелярия и Преисподняя разыскивают. Я уволился из полиции и хочу передохнуть, а вы гоняете меня туда-сюда. Да еще подселили ко мне эту истеричную Ино. Она уже дважды затапливала соседей.
– Ино скоро придет в себя и вспомнит прошлое. Как только Дон Юль ее опросит, ты свободен. А пока напомню, что ты должен мне, потому что я защитил тебя в суде по делу о смерти младшего инспектора Дже Хва.
– Как скажете!
– Есть информация о жемчужине?
– Да. Был я тут в гостях у пхунсина[10] Пак Хюнсу, и он сказал, что лет четырнадцать назад видел похожий случай в деревне Лисьи Норы. Смертный заполучил драконий жемчуг и злоупотребил его силой. Он стал драконом-демоном. Если Со Минна тоже…
– И снова Лисьи Норы. А что потом?
– А кто ж его знает?
– Выясни. И поскорее.
– Какие у вас планы на девчонку?
– Планы?
– Вы сейчас вторгаетесь в частную жизнь этой смертной. Еще немного, и люди начнут нас подозревать. Почитайте, что ли, книжонки по этикету общения на досуге.
В одну из ближайших городских вышек ударила молния. Смахнув стаю птиц, с крыши сорвался толстый провод и упал на припаркованные машины. Она за другой сработали сигнализации.
– А говорили, что у вас нет чувств, – поежился Ун Шин. – Даже мне, токкэби, стало не по себе.
– Я беспокоюсь о жемчужине моего брата.
Одновременно с этим, в квартире госпожи Пак Набом, Хёна одолел приступ икоты. Подобное случалось, когда братская связь была на грани разрыва. Он почитывал журнал в гостиной и практиковал на Минне телекинез. Она сидела к нему спиной, пролистывая темы, которые выдали для домашнего сочинения.
– Ты избегаешь общения со мной? – не вытерпел Хён.
– А тебе не приходило в голову, что некоторым многое в жизни дается с большим трудом? Я устала и… чешусь. Наверное, побочный эффект таблеток.
– Сходим в ресторанчик?
– Что за приступ щедрости?
– Нет-нет. Приступы случаются у тебя, а я голоден.
– Тэхён достаточно наготовил. В свете последних событий, папарацци душу продадут за твое фото в Ихва-доне.
– Я не перевариваю домашнюю стряпню и не могу постоянно сидеть взаперти.
– Так поезжай к брату. Там огромный коттедж и двор.
– Ты же знаешь, что я не могу.
– Да, но ты до сих пор не назвал настоящую причину.
– Позже я расскажу тебе правду. Пожалуйста.
– Все тихо, пока твоя машина спрятана под тентом, но как только ее заметят в городе…
– У меня три автомобиля. Этот еще не засветился в прессе. Я взял его в аренду на полгода, и фирма подписала договор о неразглашении информации. Есть безопасное местечко – «Гибискус». К тому же никому из персонала в голову не придет ляпнуть, что мы с тобой в отношениях.