Я пойду за тобой - стр. 50
Мужчина ничего не ответил на это, заводя мотор.
«Что ж, одно радует, – думала Саша, вновь закрывая глаза, – завтра суббота и можно никуда не спешить». Она знала, что проспит до обеда, если только не забудет отключить телефон: Иза была любительницей ранних звонков по делу и без оного.
Знала бы Саша, какую ловушку ей подготовила назавтра судьба, провалялась бы до вечера, не показывая и носа из квартиры, но на то она и судьба, что действует тайно и наносит удары неожиданно.
ГЛАВА 11
Весь вечер Саша просидела на диване, по обыкновению поджав ноги, и пребывала в большой задумчивости. Эта комната давно стала «её», Федор подарил ей эти стены и помог материально с внутренним оформлением, а Иза разработала дизайн.
Василькового цвета тюль без штор (кто может заглянуть в окно на девятом этаже?) в квадратном помещении бледно-голубого цвета, у окна длинный угловой стол с хорошим компьютером и удобное крутящееся кресло, в противоположном по диагонали углу диван, также угловой, с покрытием из синей жаккартовой ткани, однотонный, с мягкой высокой спинкой. По стене у двери комод, увенчанный внушительной стереосистемой.
Саша не любила наряжаться, и ее гардероб составляла пара джинсов черного и синего цвета, брюки и несколько блуз и пуловеров, вполне уместившихся в добротном комоде. В шкафу в общем зале хранился строгий костюм и три платья, которые она надевала редко, предпочитая стиль унисекс.
И снова перед ней раскрытая коробка с бордовыми конвертами. Одинаковые с виду, с одной и той же надписью, они различались по содержанию. Сегодня коллекция пополнилась еще одним экземпляром.
«Ты так свежа, так чиста…» Саша перечитывала эти слова снова и снова и что-то ей не нравилось в этой фразе, что-то напрягало и царапало самомнение, но она никак не могла понять, что именно.
Свежа? Может быть. Двадцать шесть – с одной стороны это уже много, но с другой – вполне может подойти под определение, кому как. Но чиста… Это она-то?
Знал бы он, сколько раз ее пачкали взгляды Макса, валяя в грязи, топя в ней с головой, вгоняя в панику и доводя до истерики. После такого Саше всегда хотелось забраться в ванную и скрести себя жесткой мочалкой, чтобы смыть эту липкую гадкую мерзость и с кожи, и с души. Но память постоянно подбрасывала эти воспоминания – его грубые руки с жесткими пальцами, оставляющие синяки на ее чувствительной коже, горячее дыхание, обжигающее лицо, странные глаза, наполненные каким-то пугающим огнем, в которых читалось только одно желание – унизить, растоптать, сломать и надругаться.
Дни напролет после уроков Саша бродила по улицам, пока мать пропадала на работе. В шестнадцать лет уже стыдно жаловаться, и девушка долгое время молчала о том, что пытался сделать с ней Макс.
Осенью еще было ничего, а зимой ей пришлось трудно. Приходилось караулить прохожих и забегать вместе с ними в подъезды, чтобы дрожащими руками припасть к батарее и чувствовать, как ломота охватывает оттаивающие пальцы, просунутые между ребрами пыльного радиатора.
Тогда-то она и познакомилась с Изой. Саша блаженно улыбалась, закрыв глаза – несколько вечеров подряд она напряженно готовилась к срезовой работе по математике, и спать хотелось со страшной силой. В тепле ее разморило, и она задремала прямо в грязном подъезде, уже не замечая дурного запаха.