Я – помнящий - стр. 12
Он наизусть помнил маршрут, присланный ему Костей. Но, тем не менее, из-за непогоды уверенности в правильности направления у него не было. Все ориентиры, описанные Костей в «тревожном» письме, казались Вадиму притянутыми за уши. Вот похожая тропа ‒ а может, и нет? Вот тот самый валун в ста метрах от неё ‒ а тот ли? Мало ли тут разбросано валунов да булыжников, думал Вадим, упорно шагая вперед. Он всё дальше продвигался вглубь полуострова, сплошь поросшего камышом и густым кустарником. Тропинку, по которой он двигался последние сто метров, совсем размыло потоками дождевой воды, и только изменившийся шум ливня подсказал Вадиму, что он близок к цели. Спустя минуту он провалился по колено в воду. Дождь вновь усилился и теперь, отражаясь от неспокойной водной глади, бил в лицо Вадима не только сверху, но и снизу.
Раздвинув перед собой буйно разросшуюся траву, он с облегчением увидел шершавую гладь озера. Вода в озере была куда теплее, чем температура воздуха. С трудом поборов желание окунуться в теплую воду с головой, Вадим огляделся. Судя по описанию, он был на месте. Немного поодаль сквозь пелену дождя мужчина разглядел продолговатый силуэт лодки, плотно укутанной брезентом. Вадиму предстояло преодолеть на веслах не менее пяти сотен метров по открытой воде. Окинув широкий пролив озера взглядом, мужчина принял единственно верное решение – ждать. Распутав узлы крепления брезента, он с трудом перевалился через борт лодки. Рухнув на дно, вновь накрыл ее брезентом. В такую погоду соваться на середину озера было равносильно самоубийству. Даже здесь, возле берега, волны били о борт с такой силой, что, казалось, хлипкая лодчонка вот-вот перевернется. От неминуемой гибели суденышко спасало лишь то, что Костя загодя умело ее заякорил. Вадиму никогда не было так холодно. Он уже раз сто пожалел о том, что не подумал о волнении на озере прежде, чем выбираться из теплой машины. Идти назад уже не было смысла ‒ обратной дороги он, скорее всего, не найдет, да и сил, признаться, у него не осталось. Приходилось уповать лишь на то, что стихия в скором времени уймется, иначе судьба его ждала незавидная. Замерзать насмерть в свои тридцать лет ему не улыбалось, но и подвести Костю он тоже не мог. Он должен его найти, должен предупредить.
Некоторое время Вадим, не шевелясь, лежал на дне лодки. Пытаясь перевести дух и успокоить вырывающееся из груди сердце, он закрыл глаза, ибо в кромешной тьме под плотным брезентом всё равно ничего не было видно. Злобное завывание ветра снаружи не позволяло расслабиться. Вадим вспомнил про телефон во внутреннем кармане насквозь вымокшей куртки. На удивление, он ещё работал. Посветив себе экраном, Вадим обнаружил на корме небольшой красный ящик. Онемевшими пальцами он с трудом отодвинул скобы, удерживающие крышку, и осмотрел содержимое. К его великой радости, внутри обнаружился плед, сигнальный пистолет с тремя патронами к нему, спички и несколько кусков сухого спирта, заботливо уложенных в алюминиевые чашечки наподобие одноразовых декоративных свечей. Мужчина наспех разделся и, с отвращением отшвырнув подальше от себя мокрую одежду, укутался в сухой плед. Затем негнущимися пальцами он осторожно выложил на горизонтальную перемычку лодки сухое горючее и лишь с третьей спички смог его разжечь. От занявшегося робкого пламени он поджег ещё пару импровизированных горелок и аккуратно разложил их по периметру лодки. В замкнутом пространстве минут через десять стало заметно теплее, и Вадим, мысленно поблагодарив предусмотрительного Костю, смог наконец расслабиться. Немного отогревшись и уняв дрожь, он принял решение переждать непогоду здесь. Из-за дождя правильно сориентироваться на озере ему всё равно не удастся, а до сумерек оставалось не менее трех часов.