Я отвернулась - стр. 34
– Ладно уж, – произносит она, протягивая мне пакет. – Можешь взять несколько штук.
– Спасибо, – говорю я.
– Не увлекайся! – рявкает она и спешит прочь, прижимая к себе чипсы. Мне хочется плакать от разочарования.
Я снова бреду дальше, роясь в каждом мусорном баке, мимо которого прохожу. Я нахожу раздавленный банан и половинку шоколадного батончика со следами зубов.
Затем я дохожу до большого здания с колоннами и вывеской: «Бристольский городской музей и художественная галерея. Вход свободный».
Оставив без внимания стенд с просьбой о пожертвовании, я прохожу через два зала и нахожу самый тихий. Сажусь на скамью напротив картины с изображением реки и детей, играющих на берегу. Художник выполнил ее из множества точек вместо сплошных линий. Неплохо. И тут я понимаю, что кто-то стоит надо мной. Мое сердце продолжает безумно колотиться, даже когда я вижу по униформе, что это просто служащая.
– Простите, что беспокою вас, мадам, но мы уже закрываемся.
Это я мадам? Я бы расхохоталась в голос, не будь так напугана.
Я снова на улице. Холодает. Куда теперь? Глупый вопрос. У меня нет вариантов, если я не желаю спать под открытым небом. Я медленно возвращаюсь обратно на темную заброшенную фабрику в Стоукс-Крофт.
Пол уже там.
– Ну как, принесла что-нибудь?
– Извини, – говорю я. – Мне никто ничего не подавал.
Пол качает головой. Он улыбается, но я вижу, что это фальшивая улыбка.
– Ты точно ничего не утаила для себя?
Я принимаю вид: «Да что ты такое говоришь?!»
– Конечно нет.
Он сокрушенно цокает языком, как будто я ребенок, который сделал что-то не так.
– Ты должна зарабатывать себе на жизнь, мамаша, а иначе можешь поискать другое место для ночлега.
Моя грудь снова дрожит, как будто в приступе паники. У меня уже бывали такие, в них нет ничего приятного.
– Я постараюсь, – обещаю я.
Возвращаются Пэм и мужчина в костюме. Они тащат пакеты с печеньем, бутербродами, газировкой и бутылкой вина.
– А что насчет денег? – резко спрашивает Пол. – У тебя сегодня день пособия, верно?
Человек в костюме ворчит что-то вроде «последние соки высасываешь, черт», но передает ему немного наличных.
Дама с магазинной тележкой раздобыла кольцо. Идет жаркий спор, настоящий в нем бриллиант или фальшивый.
У парня с зелеными волосами есть швейцарский армейский нож, который он нашел в мусорном контейнере. А еще он принес большую коробку шоколадок «Кит-Кат».
– Их выгружали из фургона, и никто не стерег, – гордо говорит он.
Шикарная Пэм фыркает:
– Терпеть не могу шоколад!
– Нищим выбирать не приходится, – замечает Человек в костюме и хохочет так, словно это самая лучшая шутка на свете.
Вся добыча складывается в «общий котел».
– А как же она? – требовательно вопрошает сосульковолосая хозяйка собаки, указывая на меня. – Что она принесла?
– Пока ничего, – отвечает мой ирландский приятель. – Дай ей время.
– Но она должна внести свою долю, – ноет парень, который был под кайфом, когда я впервые пришла. – Нет смысла оставлять ее здесь, если она не может заработать.
– Я уже сказал ей это. – Голос Пола угрожающе понизился. – Все будет.
Мы рассаживаемся вокруг костра, разведенного из деревянных досок.
– Набрал их на территории, – поясняет парень, который выглядит вполне довольным собой. Я стараюсь придвинуться поближе, но остальные тоже лезут к огню. Ветер свистит в разбитых окнах. Я никак не могу унять дрожь от холода.