Я однажды приду… Часть I - стр. 24
Наконец этот бесконечный вечер закончился. Первым поднялся Глеб и, пожелав всем доброй ночи, пригласил к себе Самуила. Анна тоже сразу ушла, мило мне улыбнувшись. Олег подошёл ко мне и предложил проводить. И вдруг Андрей, прощаясь со мной, поцеловал мне руку как матери – удерживая её двумя руками. Это я потом поняла, что как матери, а в тот момент готова была упасть и упала бы, если бы не Олег. А Виктор просто пожелал доброй ночи и улыбнулся.
Женщина существо удивительное. Она всегда на что-то надеется. Даже когда всё понятно сразу и навсегда. Поплачет и опять надеется: что пьяница-муж бросит пить, дети образумятся, начальник подобреет и даст премию, правительство увеличит зарплату, а мужчина полюбит. Каждый раз думает, что вот скоро будет всё хорошо, не очень представляя, что такое это хорошо. Так я думала, лёжа на кровати, как была в одежде. Скотчем я обернусь сама – примерно, как про серую рыбу, обещала себе.
Звук я услышала не сразу, даже не совсем звук, а как бы преддверие звука, какое-то лёгкое шипение. Когда начала прислушиваться, было уже поздно – толстенное стекло лопнуло и упало в комнату. Кто-то стремительно схватил за руку и попытался вылететь в окно, но меня также стремительно схватили за ногу, и я почти порвалась пополам, так мне показалось. Что было потом, я не очень осознавала: вокруг свистело, шипело и мелькало, наконец, меня кто-то схватил в охапку и придавил в пол. Потом был удар, и я потеряла сознание.
Сознание возвращалось медленно. Иногда я видела силуэты, глухо слышала какие-то голоса, потом снова проваливалась в забытьё. Первым, что я увидела, полностью придя в себя, был потолок из крупного красного кирпича. Я его хорошо рассмотрела, прежде чем поняла… подвал. Вот всё и решилось – победитель определился.
Двигаться я не могла, так как была вся перемотана чем-то очень плотным и пластичным: при любом движении ткань начинала тянуться, но тут же возвращалась в прежнее положение. Вот тебе и кокон. Получите, пожалуйста, как заказывали. Здесь, пожалуй, бассейнов не будет, и успокаивать тортиками тоже не станут. Что имеем – не храним, потерявши – плачем. Какая я умная, страшно даже, очень страшно.
За дверью, должна же здесь быть дверь, послышались какие-то глухие удары, и стена из красного кирпича рухнула. Я закрыла глаза от взлетевшей пыли, а когда открыла их, увидела, что передо мной стоит Глеб – весь в крови и клочках одежды, со сверкающими как лазеры глазами. Он подхватил меня на руки и выбежал в проём стены. Видимо у меня действительно что-то было с головой, так как я сразу же почувствовала тошноту и потеряла сознание.
Мне снилось море. Оно плескалось у ног, гладило по руке и нашёптывало ласковые слова. А потом оно стало похлопывать меня по щеке и требовать:
– Катя, открой глаза и попробуй что-нибудь сказать.
Глаза открываться не хотели, но меня продолжали хлопать по щеке, и пришлось приподнять веки. Перед собой я увидела довольное лицо Самуила.
– Я же сказал, что всё у нас будет хорошо. Девочка моя, скажи что-нибудь.
Попробовать, конечно, можно, но у меня получалось только мычание и кряхтение. Самуил дал выпить какой-то гадости, и только после этого я смогла прохрипеть:
– Привет.
Он широко улыбнулся и сказал уже тем, кто стоял за его спиной: