Я обрёл бога в Африке: письма русского буш-хирурга - стр. 52

Как-то мы забежали к одному из моих уличных приятелей домой «похлебать чё ни то». Колодезная вода + ложка уксуса + зелёный лук + куски чёрного хлеба = брюхо было набито!

Мне около 10 лет. Отец принёс «добытые» севрюжьи головы, мама как-то их так приготовила – за ухи оторвать было невозможно!

После окончания школы я устроился кухонным рабочим в столовую при гостинице «Москва». Огромное блюдо сметаны притягивало меня – я не мог пройти мимо, не зачерпнув кружку – к концу дня меня выворачивало наизнанку!

Всемирный фестиваль молодёжи и студентов 1957 года в Москве… Я проник вместе с иностранными гостями в их столовую: мамочки мои! чего же там только не было!!!

С 1958 по 1960 годы я учился в медицинском училище. Папа одной из моих «гёрл-френд» был директором мясного магазина. Когда моя подружка открыла их домашний холодильник, у меня сердце забилось от восхищения!

Армия, 1960–1962 годы. Жрать хотелось пуще, чем на гражданке. «Кирза» – перловая каша с салом… Чёрный хлеб… Гороховое пюре… После еды желудок болел так, что казалось, будто в нём пара булыжников трётся друг о друга.

После окончания мединститута я работал в Московском научно-исследовательском онкологическом институте им. П.А. Герцена. У нас было много больных с Каспия. Они благодарили врачей трёхлитровыми банками чёрной икры домашнего приготовления и коньяком. Мы пили коньяк полными стаканами и действительно ели чёрную икру большими ложками. На пустой желудок после длительного операционного дня это было ужасно, но нужно было держать «масть» – непонятно какую, правда.

После защиты кандидатской диссертации в 1974 году я уехал в Нигер, работать врачом Посольства СССР. Среди хороших воспоминаний – холодное пиво, французские сыры (один назывался «Дерьмо Дьявола» с соответствующим запахом), лягушачьи лапки…

В 1977 году, вернувшись из Нигера, в один из вечеров я пригласил к себе профессора Юрия Яковлевича Грицмана и Анатолия Сергеевича Мамонтова – нужно было приготовить нечто особенное. Остановился на лягушачьих лапках. Позвонил своему бывшему однокурснику на кафедру фармакологии 2-го Московского мединститута и через него достал что-то около сотни лягушек, но они были мелкие – пришлось зажарить ещё баранью ногу!

Эта овсяная мука называлась «Толокно» – небольшой пакетик грамм на 200!!!

Я очень любил есть её сырой – не нужно никакой заварки! Просто большую ложку с верхом направляешь в рот – красота!!!

Один из читателей моего ЖЖ задал мне вопрос:

– Когда можно считать, что больной излечен от рака?

Царственный мой собеседник, спасибо большое за чудесный вопрос!

Конечно, если болезнь схвачена своевременно, то при правильном лечении больным удаётся обеспечить полнокровное продолжение жизни…

Все преступные спекуляции прохиндеев от науки касаются запущенных случаев. К примеру, у Иван Иваныча и Сан Саныча, мужиков сходной крепкости и жизненной силы, выявлен сходный по запущенности рак желудка/лёгкого или, скажем, пищевода.

Иван Иваныч принял мужественное решение: «Пришло моё время…» Три месяца он ещё продолжал работать, следующие три месяца уже не работал – изредка выходил из дома посидеть в скверике на лавочке, поиграть с мужиками в домино… Следующие три месяца он уже не выходил из дома – наблюдал жизнь в окошко и на экране телевизора. Последние три месяца жизни он провёл в постели. Умер через год после распознавания у него заболевания.