Я ненавижу селфи - стр. 17
Я: Чет я запутался. Это шоу со скрытой камерой? Вы, ребята, видели, как я ковырялся в заднице и нюхал пальцы, когда разглядывал забавные наклейки на бамперы? Если что, это просто странная привычка. Наверное, с детства. Связано с моим одиночеством и тем, что я навлекаю на себя неприятности, чувствуя себя хуже, чем есть.
Грустная Женщина: Нет, я пытаюсь сказать, что ты должен СНИМАТЬСЯ на телевидении! Ты актер?
Я: Ага! Я играл в мюзикле в старшей школе!
Грустная Женщина: Отлично! Какую роль?
Я: Толстый парень без песни.
Грустная Женщина: Ух ты! Это… своеобразно.
Я: Ага, я по-настоящему вжился в роль.
Грустная Женщина: Я из успешной академии актерского мастерства, в которую приходят молодые актеры. Мы прослушиваем их, и, если они нам нравятся, мы сводим их с крутыми Голливудскими Агентами!
Я: Ого, вы прямо как живой спам!
Грустная Женщина: Я серьезно! Все официально! У меня есть визитка и все остальное.
Женщина достала визитку компании «Джуан Касабланкас». Она была ламинированной и все дела. Около имени этой женщины даже стоял милый клипарт. Визитка точно была не домашнего производства. Ее сделала, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, компания «Кинкоз». Я сразу стал доверять своей новой знакомой.
Грустная Женщина: Приходи завтра на прослушивание. Я передам всем, что ты придешь. И захвати с собой этот звездный потенциал!
Когда она ушла, у меня появилось предчувствие «О черт, она изнасилует меня и убьет», а еще предчувствие, что «Эй! Это ТВОЯ мама!» наконец может воплотиться в жизнь. Поэтому я рискнул, зашел в ближайший молодежный магазин и купил самую подходящую для канала «Дисней» одежду, которую смог найти!
На следующий день я подтянулся к невзрачному зданию где-то в Оранж Каунти. Это в двух часах от Голливуда, и в здании находился офис недипломированных юристов по бракоразводному процессу и центр планирования семьи. Мне сразу стоило догадаться, что эта затея не станет моим билетом к славе. Я вышел из машины и посмотрелся в окно.
Сальные эмо-волосы, падающие на лоб: есть.
Не подчеркивающая достоинства жилетка с отделкой: есть.
Джинсы такие обтягивающие, что видно контуры моего вялого посредственного пениса: есть.
Бесконечное количество грусти и отчаяния в глазах: есть, в двойном размере.
Когда я зашел в пахнущий абортом лифт, я огляделся и увидел своих товарищей, желающих стать звездами – отчаянных, напуганных, в основном, детишек с родителями. Одна девочка сказала своему папе, что ее сейчас вырвет, а он велел ей проглотить рвоту. Когда я смотрел, как двенадцатилетняя девочка срыгивает, а потом глотает свою рвоту, я стал сомневаться, стоит ли мне там оставаться. Лифт наконец открылся, и передо мной оказался холл, увешанный постерами фильмов и фотографиями знаменитостей. На плоском экране крутили выступления Бейонсе из ее мирового тура, и повсюду стояли тарелки с конфетами. Не какие-нибудь дерьмовые твердые ириски. Там были «Рисис» и мини-«Твиксы». Я даже не знал, что мини-«Твиксы» СУЩЕСТВУЮТ. Все мои дурные предчувствия испарились, и я был готов к такой голливудской жизни.
Нас проводили в зону отдыха, которая выглядела как мини-кинозал. В ней была сцена и большой экран с нарезками из «Такой Рэйвен» и «Лиззи Магуайер». Я стал общаться с другими, и снова почувствовал, что тут что-то не чисто.