Я не отдам тебе сына, дракон! - стр. 36
– Что? – растерялась я, не ожидавшая такой реакции. – Хочешь сказать, это не так?
– Твой женишок тебе соврал, а ты и уши развесила, – продолжал веселиться Костер. – Магические центры… вот умора…
– Он не мой женишок. И вообще, откуда мне было знать? – надулась я, еще сильнее злясь на Рейнара. Запугать меня решил, да? Чтобы я даже не подумала сбежать. Вот же мерзавец. А я, наивная, сразу ему поверила…
– Ладно, Сладенькая, не злись, – Костер примирительно вскинул руки. – А ты знала, что драконы вылупляются из яиц?
– Да ну тебя, – буркнула, поняв, что теперь он долго будет надо мной подтрунивать. И потому решила поскорее сменить тему, спросив: – А почему тебя прозвали Костром?
Лицо мужчины застыло так резко, словно я ударила его по щеке. Долго, очень долго он молчал, так что хотела уже было пойти на попятную, когда наконец Костер произнес все тем же насмешливым тоном:
– Потому что разбойники любят черный юмор. Когда-то у меня была сильная магия огня, но потом я выгорел почти дотла и сейчас способен разве что на это…
Он сосредоточился и на кончике его пальца зажегся огонек, даже меньше, чем на фитиле свечки.
– Это ужасная шутка, – покачала головой и наигранно бодро проговорила: – Давай лучше спать, сам сказал, до утра не так много времени.
А после, стараясь не смотреть на Костра, прилегла на свое одеяло, кое-как устроив большой живот. Выгорел… такого и врагу не пожелаешь.
Я лежала с закрытыми глазами, слушая, как Костер устроился неподалеку, и судя по выровнявшемуся дыханию моментально отключился.
Ко мне же сон не шел, хотя устала так, как никогда прежде не уставала.
Но в крови еще кипел пережитый страх, и я ворочалась, не в силах устроиться поудобней. К тому же слова Костра дополнительно меня взволновали.
Выгорание считалось самым страшным, что могло случиться с магом. Даже страшнее, чем целиком потерять силу. С последним, рано, или поздно можно было смириться, привыкнуть жить, как обычный человек.
Но выгорание значило, что большая часть твоих чар исчерпала себя, оставив лишь крохи былой мощи и это было вдвойне мучительней.
Продолжать чувствовать внутри дар, даже иметь способность пользоваться им, но при этом такими крохами, что лучше уж никаких. Что теперь Костер мог сделать со своим пламенем? Разве что сжечь тополиный пух, потому что даже на разведение костра его бы не хватило. А сила продолжала течь в его крови, мешая привыкнуть к новой жизни и принять собственную слабость.
Действительно ужасно.
И все же, кто он такой? Выгоревший маг огня, явно аристократ… В голове вертелось что-то смутно знакомое на эту тему, но стоило попытаться ухватить мысль за хвост, как она ускользала. В итоге я кое-как смогла уснуть, а проснувшись спустя пару часов вспомнила.
Рассел. Эдвард Рассел.
Эта история случилась давно, когда я еще была ребенком, и потому не сразу вспомнилась мне. Но все равно отложилась в глубинах памяти, ведь наделала много шума.
Тогда отец Дариана еще был жив и возглавлял род Рейнар, а самому Дариану было чуть больше двадцати, но он уже служил при короле, как и его родитель. И тогда же на его жизнь было совершено покушение.
На каком-то приеме, когда Дариан вышел в сад, на него напал другой аристократ, применив магию огня. Рейнар успел защититься, и его силы смерти выжгли резерв нападавшего. Кажется, тогда еще трубили о крайне умелом использовании опасной магии Дарианом, ведь он защищался и имел полное право убить нападавшего, однако не сделал этого.