Я напечатал конец цивилизации - стр. 5

Он оторвался, наконец, взглядом от окна и внимательно посмотрел на Того, ожидая его реакции.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, мистер Салливан, однако ваше беспокойство совершенно напрасно – никуда я не убегу, тем более что бежать мне уже давно некуда, а главное – не к кому.

Он лег на койку, отвернувшись от Салливана и уткнулся взглядом в стену, давая понять, что разговор на этом закончен. Управляющий постоял немного, обескураженно разглядывая разводы на больничном халате Новака, затем, пробурчав что-то, отдаленно напоминающее слова прощания, вышел в заранее распахнутую медбратом дверь.

Нейдж задумчиво рассматривала себя в зеркале, переодеваясь после дневной смены. Ну и очень даже ничего: круглые плечи, грудь большая, но не слишком (мужикам как раз такая нравится), маленькие, все еще почти розовые соски́. Ну чего им еще надо? Как он сказал тогда – с меня ужин в лучшем ресторане вашего паршивого городишки? Вот и приглашайте, вот и ведите… Как было бы здорово – пройтись с ним неспеша по улочкам их городка, понимающе улыбаясь завистливым взглядам знакомых. Потом выпить с ним в баре по бокалу пусть дешевого, но все-таки шампанского, потанцевать, включив давно забытый музыкальный автомат в пыльном углу зала… Да, все можно было бы, если бы… Ну почему ей всегда так «везет» с парнями – то пропойца, то урод, распускающий руки, то мошенник (как же жаль ту брошку!), то вот, пожалуйста, невменяемый. Ну, спасибо хоть на этом, а то мог бы и с расстройством личности сюда угодить!

Она надела блузку, сняла шапочку, и, распустив волосы, стала задумчиво надевать сапожки. А парень-то классный, и не урод, и шутник, а говорит так, что хочется его слушать и слушать. Впрочем, какой он тебе парень, давно уже взрослый мужик, скоро пятый десяток разменяет. Да и не весельчак вовсе, а шутит, потому что хочет от чего-то избавиться, что-то точит его изнутри, думает о чем-то все время… Думает, когда думает, что его никто не видит, улыбнулась она, вспомнив, как не раз подсматривала за ним в комнате видеонаблюдения, в которую забегала якобы поболтать с дежурным охранником.

Она вспомнила его личное дело, которое украдкой прочитала, едва он поступил к ним. Ну как же, ученый, университет закончил, что-то там то ли открыл, то ли изобрел. Но в жизни у него не сложилось – и здесь долго не работал, и там не задержался. А потом случилась эта беда – перевернулся с семьей на пикапе. Жена с дочкой погибли, а у него ни царапины, бывает же такое! Ну да, пьяный был сильно, а Господь-то пьяных, говорят, бережет… Ну, от смерти может и бережет, а вот разума лишает, он же после того случая и тронулся умом, надо же такое выдумать – заявил на телевидении, что он тот вирус изобрел. Она вспомнила эпидемию кори, которая, неожиданно начавшись, так же неожиданно закончилась. Странная какая-то эта корь была, на обычную не похожа, люди от нее несколько дней как бы в мыслях путались, вели себя странно, забывали иногда, где они и кто они… Да, к нам же тогда несколько заболевших тоже попали. Правда, недолго пробыли, через пару недель вылечились и с головой у них вроде как все стало в порядке.

Она пошла дальним коридором, чтобы еще раз пройти мимо шестой палаты и, остановившись за поворотом, несколько минут постояла в тени, откуда Того не мог её видеть. Он сидел за столом, смотрел на экран ноутбука и время от времени просматривал какие-то бумаги, лежавшие на столе рядом с ним. С тех пор, как два дня назад ему предоставили возможность работать, он практически не выходил из палаты, попросив приносить туда и еду. Странно, но ему даже разрешили каждый день гулять, правда в сопровождении усиленной охраны, что тоже было необычным для обычных обитателей их заведения. Х-м… Необычным для обычных… Да, тот жирный боров видно большая шишка, раз смог договориться о таких послаблениях для Того, надо же! Но как же он ненавидит Того! Она вспомнила перекошенное лицо толстяка, когда тот в последний раз выходил из его палаты – она не могла даже представить, что человек может так ненавидеть кого-нибудь или что-нибудь. Что-то у него личное к нему, нельзя так ненавидеть из-за работы или чего-то такого! И где-то я его уже видела, подумала она, вновь вспомнив властное лицо, искаженное ненавистью. Где же это могло быть? Когда? И тут она вспомнила это лицо на обложке журнала "Джей Кью" года два назад – кто же это, кто? Что там было еще в том номере? Интервью с каким-то киноактером (Брэд Питт, что ли), гонки в Монте-Карло, какой-то скандал в английском королевском семействе – наследственное заболевание, лекарство редкое… А! Вспомнила! Это же глава этой… фармацевтики… ну точно, ДрагСтандарт! Ну да, и зовут его Салливан, там это имя и было на обложке, как же я сразу-то не вспомнила? Во дела! Значит у Того были какие-то отношения с этой компанией и отношения очень крепкие, раз они его так опекают. Вот так-так, значит что-то они от него хотят, что-то очень важное, раз все ему позволили. Интересно, зачем он им так нужен?