Я, мой муж и наши два отечества - стр. 7

На службе в Московском суде весьма быстро, в течение восьми лет, продвинулся от помощника столоначальника до секретаря суда и был жалован титулом личного дворянства*. Впоследствии он стал известным в Москве и любимым простыми людьми адвокатом и первым председателем организованного им же Совета адвокатов – появившегося тогда адвокатского сообщества. На заседаниях Совета обсуждались представления и жалобы, оценивались с морально-этической точки зрения поступки адвокатов. Сам он был кристально честным человеком, адвокатом, открытым и всегда готовым помочь людям, к тому же был оптимистом и любил добрую шутку.

Первый председатель Московского совета присяжных поверенных Михаил Иванович Доброхотов (1826—1869)

Умер он скоропостижно, от сердечного приступа, на сорок третьем году жизни, оставив жену (тетку Зинаиды Гиппиус) и двоих дочерей, которым потом помогали все братья Михаила Ивановича, и более всех живший с ним рядом на Остоженке Илья Иванович. В его семье потом жили сироты: младшая дочка Михаила Ивановича и дочка рано умершей младшей сестры Александры.

О нем, Михаиле Ивановиче, первом адвокате Москвы, писал потом известный своею абсолютной справедливостью знаменитый защитник бесправных людей А. Ф. Кони: «Московская адвокатура, ее организация в духе порядка и нравственной дисциплины была в значительной степени делом памятного Москве М. И. Доброхотова» (Судебно-юридическая газета, публикации. Михаил Доброхотов – первый московский адвокат. 10. 47. 29 августа 2011, газета 100, данные из интернета).

Братья Михаила Иван и Илья служили в Казначействе. А третий сын Ивана (бывшего Челнока) Петр, мой прадедушка, как и его старший брат Михаил, получил свидетельство о блестящем окончании гимназии и продолжил учебу в Московском университете, тоже на юридическом факультете. По его окончании отмечен был как лучший выпускник и мог выбрать себе город и место из предлагаемых вакансий. Выбрал тихую красавицу Калугу с видом на величавую Оку с ее отлогими песчаными берегами, сосновыми борами и дубовыми рощами, с ее здоровыми доброжелательными жителями, с рослыми полногрудыми невестами. Был не женат, и на работе, во втором уголовном отделении Калужского суда, пользовался большим уважением. Вскоре за свое честное и ревностное служение был отмечен достоинством Надворного советника, что было равнозначно званию подполковника в службе военной, а перед тем еще был жалован титулом личного дворянства1.

Вокруг видного жениха закружили свахи, но застенчивый успешный чиновник Петр Иванович весьма тактично и строго всех их от себя отвадил: ему нравилась барышня, которая у них в конторе делопроизводства время от времени появлялась – переписывала каллиграфическим почерком важные деловые бумаги. Товарищи-сослуживцы предупредили, что девушка эта хоть и знатных дворянских кровей, но не имеющая даже на извозчика, не говоря уж о собственном жилье. А звали ее Надеждой…

Петр Иванович был втайне влюблен, но особой надежды не питал: возлюбленная была намного моложе и весьма хороша собой, хоть и старалась выглядеть просто и скромно, к тому же происходила из рода знатного и когда-то богатого. Отец ее, орловский помещик и генерал Николай Петровский имел обширные владения земли и сотни крестьянских душ. Был, однако, весьма суров в обращении с людьми, в частности с собственными крестьянами. Был к тому же заядлый игрок… Проигрывал не только деньги, имущество, но и людей, собственных крепостных. А мать, которая доводилась близкой родственницей матери И. А. Бунина, была, наоборот, кроткой и нежной в обхождении. Зверюгу-мужа ей удавалось смирять, и люди все – и крестьяне, и даже домочадцы с дворней – считали ее своею заступницей. (Приложения 1 и 2)