Я их всех убил - стр. 18
– Скотч. Хороший. Довольно старый.
Борис возвел глаза к потолку. У него было ощущение, что они только зря теряют время. К чему эти менталистские экзерсисы. Все можно прочесть на этикетке. Ну да, скотч, двадцатичетырехлетний «Балблэр».
Его напарник понюхал стакан и помолчал, словно роясь в памяти, чтобы извлечь различные оттенки ароматов.
– В этом стакане был виски, но есть следы и другого этилового запаха.
– Эксперты работают, все будет в их отчете, – вздохнул Борис, у которого кончалось терпение.
– Тогда продолжим.
На протяжении следующих минут они исследовали кухню и две спальни, не вызвавшие у Максима интереса; потом он зашел в комнату с закрытыми ставнями и скудной меблировкой.
Сильный запах ладана ударил ему в ноздри, и он замер, как охотничья собака, почуявшая дичь.
– Мы сейчас где? – спросил он тихо, словно боялся кого-то разбудить.
– Почти пустая комната таких же размеров, что и две другие спальни, – с отсутствующим видом сообщил Борис.
– Опиши мне ее.
– Тут почти ничего нет, в центре странный коврик, подставка для благовоний, в ней палочки, рядом колонка, подключенная к MP3-плееру, и что-то вроде низкого деревянного стола, на котором лежат колокол и колотушка.
Павловски сделал шаг в сторону, взял маленький молоточек и ударил по колоколу.
Пронзительная нота зазвенела в комнате, провисев в воздухе несколько секунд, и Максим согнулся пополам, словно от внезапной сокрушительной боли. Он закричал и тяжело упал на колени на плотное ковровое покрытие.
Борис нагнулся над ним.
– Ты нормально? – с тревогой спросил он.
Максим сорвал с глаз повязку и зажал ладонями уши, словно хрустальный звон, чье эхо уже заглохло, продолжал сверлить его барабанные перепонки.
Он раскачивался взад и вперед. Павловски в растерянности попятился.
Кто подсунул мне этого психа?
Не прошло и минуты, как Максим успокоился и встал. Он осмотрел коврик, потом колокол и наконец пробежался по трекам плеера.
– Это коврик-аппликатор, на нем колючки в форме цветов лотоса, – сказал он, поворачиваясь к Борису. – Здесь комната для медитации.
Павловски на мгновение оторопел. Всего несколько секунд назад его коллега бог весть почему корчился от боли, а теперь разговаривает как ни в чем не бывало. Или это тоже часть странного маскарада?
– Ты объяснишь, что с тобой случилось, или и дальше будешь прикидываться? – резко бросил он.
Максим сразу не ответил: подождал, не сводя глаз с Бориса, пока тихий ангел пролетит. Павловски едва не вздрогнул от озноба. В этих карих глазах словно сосредоточилась вся печаль мира, однако взгляд казался опустошенным, лишенным души.
– Не волнуйся, – успокоил его Максим. – Просто при звуке колокола всплыло дурное воспоминание.
Внезапно его брови изогнулись, а глаза расширились. Он вздернул подбородок, и Борису померещилась улыбка, скользнувшая в уголках губ.
– Запахло «Блюстар»[8] – коллеги явно что-то нашли.
В ванной на нижнем этаже среди многочисленных экспертов царило приглушенное возбуждение, не предвещавшее ничего хорошего. Один из них, одетый в такой же цельнокроеный комбинезон, что и оба жандарма, вынырнул из ультрафиолетового ореола; на какое-то мгновение сцена напомнила ремейк посредственного научно-фантастического фильма. Техник взбежал по лестнице и остановился перед Борисом и Максимом, которые только что спустились по лестнице.