Я иду тебя искать - стр. 12
– Ну да.
– Не-е, Глебыч.
– Почему нет? Ты же слышал, по её словам, муж в Тюмени. Он убит, а она твердит о командировке. Зачем она это делает? Ответ очевиден – чтобы не поднимать волну. Никакой шумихи, никаких слухов об исчезновении человека, никакой полиции. Всё чинно, благородно. Степанов свалил в командировку и может пробыть там хоть месяц, хоть полтора.
– А дальше?
– Не знаю. Но пока у неё огромное преимущество – фора во времени.
– Ты думаешь, та тётка в очках – киллерша?
– Совсем наоборот. Киллерша не действовала бы так, как поступила она. Не забывай о беготне Степанова по супермаркету, о поисках свёртка. Свёрток – вот в чём дело. Баба его получила и пустила Александру Сергеевичу пулю в лоб.
– Тут без вариантов. Ну, а Ольга Евгеньевна каким боком здесь замешана?
Мне нечего было ответить.
– И в полицию не сунешься, – негодовал Димон. – Что мы им предъявим? Расскажем, как ночью в Степанова стреляла женщина-кошка? Ха!
– Вот именно – ха. Они к Ольге придут, а она им про командировку в Тюмень скажет. И будем мы выглядеть полными идиотами.
– Хотя есть ещё охранник в супермаркете и кассирша. Они наверняка запомнили Степанова. Что если поговорить с ними?
– Бесполезно. Сами они в полицию не пойдут, а для того чтобы полиция пришла к ним, необходимо заявление об исчезновении Степанова. Заяву может написать только жена. А здесь засада.
– Что ты предлагаешь?
– Для начала хорошенько проветрить голову. Пошли к девчонкам.
– Глебыч, а ведь с Комаром могли расправиться так же, как со Степановым.
– Чёрт! – я остановился.
– Ты чего?
– Мы сказали ей, что видели Степанова ночью. Если она в курсе событий, а она, конечно же, в курсе, мы выдали себя, Димон.
– Я об этом не подумал. Ты считаешь, она может принять меры?
– Кто её знает. Надо держать ухо востро.
– Мог бы не предупреждать.
***
В воскресенье утром Ольга Евгеньевна с Машей уехали в Пермь, якобы к внезапно заболевшей бабушке. Об этом я узнал вечером от их соседки, словоохотливой пенсионерки бабы Лены.
– С двумя чемоданами в такси садились, – рассказывала баба Лена. – И сумка огромная. Оля сказала, мать совсем плоха. Вот дела-то какие невесёлые.
– Смылась с места преступления, – заявил Димон, когда мы поздно вечером собрались в моей комнате.
– Но зачем она Машку с собой взяла? – удивилась Алиса.
– А что её одну здесь оставлять?
– Но если заболевшая бабушка – миф, то куда они ломанулись? И чем Степанова мотивировала необходимость внезапного отъезда?
– Люсь, я не ясновидящий.
– Что у нас остаётся? Ровным счётом ничего. Комар пропал. Степанова застрелили. Ольга, которая явно что-то скрывает, скрылась вместе с дочерью в неизвестном направлении.
– Тупичок, – протянул Димон.
– Должен быть выход. Маленькая дверка, окошко или, на худой конец, неприметная лазейка. Безвыходных ситуаций не бывает.
– Глебыч, ты говоришь как психоаналитик. Всё это ерунда! Безвыходных ситуаций полно. И люди сталкиваются с ними ежедневно, тыкаются носом в каменную стену, ничего не в силах изменить.
– Значит, и мы потыкаемся. Я чувствую, в ближайшее время что-то произойдёт. Появится какая-нибудь ниточка.
– Интуиция тебе нашёптывает? – съязвила Люська.
– А хоть бы и она.
– Ну-ну. Посмотрим, что из этого получится.
Минут через двадцать, когда Алиса с Димоном собирались уходить, я вдруг вспомнил, что завтра у нас контра по химии.