Я и моя суккуба - стр. 67
Вспомнил говно – вот и оно. Со стороны крепости на площадь вышла небольшая, но вне всякого сомнения пышная процессия. Первым шел стриженный под горшок чопорный писарь (не знаю, как его зовут, но так и просилось прозвище Залупоголовый) со свитком приговоров на вытянутых ладонях. За ним шествовала Ариша в красном бархатном платье, расшитом крест-накрест золотыми нитями, на пересечении которых поблескивали алмазы величиною с горошину. Зуб даю – купила на казенные (читай, краденые) деньги. Налицо нецелевое расходование налогов – не по масти судье крохотного портового города одеваться как императрица. И не стесняется, сука. Совсем народ за дебилов держит. Еще и патлы свои жидкие завила в высокий, похожий на кучу дерьма бублик, а уж цацками обвешалась что шаман амулетами. И колье, и цепочка, и шелковый коллар на тонкой длинной шее, а мочки аж обвисли от тяжеленных сережек в виде четырехконечных звезд.
Подсчитывая, сколько тысяч золотых монет перла на себе воровка, не сразу заметил плетущуюся следом Леру. Рыцарь в целом выглядела нормально – ни побоев, ни следов пыток, но из одежды на ней был только стальной ошейник, который за две цепи держали ухмыляющиеся стражники. Девушка шла с гордо поднятой головой и расправленными плечами, не прикрывая большую, но высокую и крепкую грудь с темными сморщенными от холода сосками. То ли не стеснялась неписей, то ли не знала, что я окажусь в толпе, то ли решила показать всем стальной характер и презрение к смерти.
Хотел отвернуться, но все же задержал взгляд на спортивных бедрах, упругом животике с бурым треугольником внизу, и длинных, натруженных ножках. Чудо как хороша. Валькирия. Амазонка.
– Бедная… – шепнула Анка.
Эти слова вернули в чувство. Все-таки пришел не на стриптиз, а на казнь, и думать надо о спасении красотки, а не о том, что сделал бы с ней наедине да при свечах. Вот только как поступить? Рискнуть натравить народ на стражу? Вряд ли босота сумеет не то что прорваться к сцене, а хотя бы смять первый ряд. Зато меня сразу вычислят и замочат. Фак.
Пока Ариша устраивалась в кресле, не находя места здоровенной как простыня юбке (как ослицу не наряди – единорогом не станет), Залупоголовый вышагал на край помоста и с важным видом развернул свиток, держа его на вытянутых руках так, словно бумагу посыпали сибирской язвой.
– Всем внимание! – пискляво вякнул самозваный герольд. – Поприветствуйте достопочтимую и уважаемую госпожу де ла Кюр, вашу кормилицу, защитницу и последнюю надежду!
Толпа молчала что та статуя, и «дублеты» тут же грохнули оружием в щиты. И все равно люди кричали и размахивали руками без намека на энтузиазм. Еще бы – мразота пару дней на троне, а уже корона до звезд, и руки по плечи в крови бедняков. Интересно, в Ириноре вообще есть централизованное управление? Куда смотрят царь, воевода, всякие ревизоры и проверяющие? Всем до фонаря на законы или это просто условности игромеха?
– Тишина! – прикрикнул писарь, будто народ бесновался при виде повелительницы, словно малолетки на концерте Билли Айлиш. – Слушайте все! После вчерашней позорной смуты, подготовленной подстрекателями и шпионами Нижнего мира, госпожа де ла Кюр приказала восстановить порядок. И порядок был восстановлен!
Залупоголовый замолчал и отступил на шаг – неужели взял паузу для бурных аплодисментов? В ответ на гробовую тишину стражники пуще прежнего застучали в щиты, и смертельно уставший от бед и передряг люд вразнобой захлопал в намозоленные ладоши.