Я и мой летучий мышь - стр. 3
Посреди огромной, поистине царской комнаты с отклеивающимися от стен обоями, когда-то голубыми, а теперь просто грязно-серыми, стояла огромная кровать под балдахином, на которую я рухнула, с удовольствием зарываясь лицом в любимое пуховое одеяло. Горло что-то царапнуло, заставив вздрогнуть, и вот уже из-за пазухи, выпучив глаза и жадно ловя ртом воздух, выбирался Пых, хрипя и пища: «Караул, убивають!»
Пришлось перевернуться на спину, сесть и извлечь страдальца полностью. Упав на подушку и задрав кверху лапы, он со стоном попросил воды. Пришлось вставать и идти к вбитому прямо в стену рукомойнику, стоявшему рядом с небольшой, но чугунной ванной кустарного гномьего производства. Вода туда поступала бесплатно, по маговодоканалу. Проще говоря, я по-тихому уворовывала столь ценный ресурс у одного рядом живущего богача. Славка, сын кузнеца, организовал мне все это бесплатно, обладая огромными связями и «горячим чувством» ко мне. Воде я обрадовалась, а чувствам – не очень, о чем и заявила парню… Славка расстроился, поклялся в вечной любви и… через месяц женился на другой, чем поверг меня в стойкое ощущение собственной неполноценности. Я все никак не могла понять, почему вечность – такая короткая. А я ведь даже и подумать толком не успела.
Вода с шипением и плевками натужно потекла из крана, наполняя кружку с отбитой мышом ручкой до краев. На кружке были изображены три кошки, а еще одна – в виде глиняной фигурки – сидела на краю и с интересом заглядывала внутрь. Пых эту кружку считал своей и очень ее любил. И поэтому мне из нее пить строго воспрещалось. Да я и не стремилась, тем более что размером она была как раз для новорожденного ребенка, а никак не для взрослого человека.
Подойдя к кровати, я сунула кружку Пыху в лапы и плюхнулась рядом. Тут же последовал возмущенный писк:
– Кэт, из-за тебя я теперь весь мокрый!
– Не преувеличивай. Всего пара-тройка капель.
Недовольное сопение и бурчание под нос. После чего мышь старательно обхватил кружку крыльями с пальцами на концах и начал пить. Я раньше считала, что у него не крылья, а лапы, но с перепонками. А мышь завопил, что я неуч и в его анатомии ничего не понимаю. Гм, возможно.
– Покажи книгу.
Пых уже допил, и теперь кружка попросту валялась неподалеку, а рядом с ней по подушке расплывалось небольшое мокрое пятно.
– Пых! Я же здесь сплю!
Пых удивленно посмотрел на кружку, поднял ее, а потом, натужно пыхтя, передвинул край второй подушки так, чтобы пятно на первой не было видно. Посмотрев на меня, он старательно улыбнулся и смущенно затеребил краешек одеяла. Я тяжело вздохнула и все-таки достала из сумки очень пыльную недавно украденную книгу. Долго и старательно отряхивала ее над полом, после чего положила в центр кровати. Мышь тут же полез смотреть картинки, мне тоже было интересно посмотреть.
Перевернув первую страницу, мы удивленно уставились на рисунок – лежащей на столе человеческой женщины, живот которой был распорот, а внутренние органы красиво разложены вокруг.
– Это что? – ошарашенно смотря на картинку, спросил мышь.
Я задумчиво почесала затылок и перевернула сразу несколько страниц.
Лучше бы я этого не делала!
Мышь – весь зеленый, с круглыми от ужаса глазами, подергивая правым ухом и веком, – смотрел в картинках на то, как надо препарировать летучих мышей. Я решительно захлопнула книгу.