Я хочу быть тобой - стр. 23
Курица тупая! Дура! Невоспитанное, тупорылое чмо!
От негодования меня просто подкидывает. Разворачиваюсь и чуть ли не бегу прочь.
***
— Зай, ты чего какая надутая? — спрашивает Мила, — вкусный ведь десерт.
Мне это говно в горло не лезет. Да, на вкус вроде ничего, но как вспомню надменную Алисину морду, так тошнить начинает.
До сих пор не могу успокоиться. Все перебираю в голове ее слова, взгляды, думаю, как надо было ответить, чтобы она в осадок выпала. Только это все без толку. Поезд уехал.
Все, что я могу сделать, это накрутить дорогую тетку и испортить ей отношения с остальными.
— Вкусный, — улыбаюсь через силу, — просто настроение не очень.
— Кто обидел мою девочку? — шепелявит Мила с набитыми щеками.
— Никто, — отмахиваюсь.
Зотова хмурится, откладывает в сторону надкусанное пирожное и строго спрашивает:
— Зой, что случилось?
— Все в порядке.
— Можешь не рассказывать мне тут! Нормально у нее все. Я же вижу. Утром нормальная была, днем, когда созванивались — тоже, а теперь сидишь, как пришибленная.
— Мил, — мнусь, растягивая момент. Надо подобрать слова, чтобы ее зацепить, чтобы она разозлилась и наехала на своих чокнутых зажравшихся подружек, — просто… Мне сегодня довелось пообщаться с очень заносчивыми людьми. Это оказалось неприятно.
Она хмурится и строго спрашивает:
— Кто тебя обидел?
— Алиса, — шепчу еле слышно.
— Алиса? — у Милы растерянно вытягивает физиономия, — моя Алиса?
Киваю, опустив взгляд на свои ладони.
— Как это случилось? Не могла она тебя обидеть.
— Ну вот как-то так…
— Ерунда.
Даже не дослушала, а уже защищает свою драгоценную подругу. Это бесит.
— Она общалась со мной, будто я тупая малолетка! И смотрела на меня, как бедную родственницу из деревни. Сплошное пренебрежение, самолюбование и надменность! Я чуть сквозь землю от стыда не провалилась!
Мила растерянно трет бровь, тянется за телефоном, но откладывает его в сторону:
— Алиса строгая. Спорить не буду. Но никогда никого не обижает. Если что-то сказала, значит так и есть. Возможно, ты повела себя как-то неправильно, показала себя именно как малолетка.
Я чувствую, как от злости начинает калить щеки.
Какого хрена она мне не верит?
— Я обычно себя вела, — выдавливаю слезы, — старалась понравиться. А она меня как маленькую…и никчемную…
Шмыгаю носом, потом и вовсе утыкаюсь лицом в ладони. И на самом деле реву. Только от злости! Как меня бесит, когда что-то не получается! Ненавижу!
— Зай, не плачь, — Мила неуклюже обнимает меня и гладит по голове.
Я всхлипываю и трясу головой:
— Я так стараюсь, Мил. Так переживаю. У меня все силы уходят на то, чтобы достойно учиться, впереди новый этап жизни. Я и без того чувствую себя слабой и беспомощной, а тут словно в холодную прорубь окунули. Сразу руки опустились и захотелось сбежать обратно в деревню, — отнимаю руки от лица и смотрю на взволнованную тетку, — может, мое место именно там? И зря я пытаюсь достичь чего-то большего.
— Глупостей не говори, — обнимает меня крепко-крепко и целует в висок, — ты умница, красавица, и вообще молодец. И у тебя непременно получится все, что ты себе загадала.
— Думаешь?
— Уверена, — вытирает мне слезы, будто я маленькая девочка, — а с Алисой я поговорю.
Да-да, поговори. Надеюсь, вы разосретесь в хлам!
— Все. Не плачь. Возьми еще пироженку.