Я есмь дверь… - стр. 48
и в не совсем обычных обстоятельствах. А он, увидев их растерянные лица, продолжил:
– Сны тут только о будущем, но не вашем и не ваших друзей и близких, сны о непонятных событиях и обстоятельствах. Не ищите там себя и не ищите знакомых, ибо никого из них в названных временах уже не будет. Это сны не пророческие и не ученические.
Летчики уже на все были согласны, усталость их быстро сморила, и они уснули. А Дед ушел к костру и еще раз закипятил закопченный чайник, чуть сыпанув заварки прямо в большую алюминиевую кружку, и стал пить, обжигаясь, но явно с наслаждением. Медведи где-то в тумане хлопали лапами по мелкой воде, изредка рычали и грызлись между собой. Дед, вроде и сам стал сидя засыпать, но тут где-то рядом рявкнул филин, который тоже был охоч до хариуса, и мужчина, вздрогнув, проснулся. Он встал, сходил куда-то недалече и вернулся с узелком. Он его развернул на коленях, при свете костра было трудно разглядеть, что там такое, но это было нечто, похожее на прозрачную сферу. Она пропускала через себя свет костра, испуская лучи и искры. Дед сидел и долго смотрел на эту сферу. Было ощущение, что он ворожит, и это ощущение подчеркивал густой туман, в котором с трудом проглядывала черная полоса леса. Как-то в это волшебное безветрие дым костра уходил тонкой струйкой в бесконечные небеса.
Ивану снилось то, что было невозможно ни узнать, ни с чем-то сравнить. Люди со странным образом жизни, с какими-то странными потребностями и непонятными способами их осуществления. Они как бы были люди как люди, но жизнь их проходила в другом времени. Их окружал фантастический быт и такая же фантастическая техника. Эти люди, похоже, нигде не работали, но жили широко и с большими притязаниями, выдумывая для самих себя развлечения и приключения. Вдруг, ближе к весне этот народ заразился идеей уверовать в Бога, и все они вдруг начали исполнять Великий пост – воздержание. Они все кинулись поститься, правда по правилу «нельзя, но если никто не видит, то можно». Все они ждали послабления, и оно пришло в апреле, в день Вербного воскресенья, когда разрешено съесть рыбу и испить немного красного вина. Народ решил все это совершить на природе в виде небольшого и дружного пикника. Загрузились в большие, необыкновенные автомобили и поехали за три деревни на природу. За тремя деревнями была речка, где компания собиралась поймать рыбу и съесть ее с благословения Царя Небесного.
Приехав туда, из трех машин выложили провиант, и, как оказалось, рыбы понабрали огромное количество, она была и копченая, и соленая, в красивых банках из металла и каких-то прозрачных сосудах. Потому решили, что ловить в речке рыбу уже нецелесообразно. Еще жарче было с вином: оно, как положено, было красным, но в огромных количествах, в бутылках и даже каких-то картонных коробках. Пока разводили костер, выпили под холодное по стакану красного и, конечно, захмелели. Потом еще по одному, а потом уже стали копченую рыбу насаживать на шампуры и готовить шашлык, ведь мясо было нельзя. Тут же, с учетом, что трава имеет растительное происхождение, выкурили несколько папирос анаши. Потом обоссали все окружающие кусты. Все как бы находились в особом смирении и самостоятельно залезть в авто не могли, их грузили водители, которым не налили ни грамма. Испоганив все вокруг, двинули обратно, через три деревни.