Я – человек - стр. 12
– А-а-а!!!
Похоже мои силы все ушли на крик, навалилась муть и голова встретилась с чем-то твердым.
Следующее пробуждение вышло более спокойным, никто меня резать не собирался. Тело мое покоилось в углу хижины, на лежанке из пахучей травы, к тому же раны были обработаны и перебинтованы. Бинт правда странный, кожаные полоски, закрепленные деревянными шпильками. Поднялся, цепляясь за стену и пошел к выходу, к двери на петлях из толстой кожи.
Дверь мягко открылась, открывая вид на еще одну клетушку комнату, резких звуков не слышно, затаились? Выскальзываю в сумрак комнатки и застываю. Старуха с девчонкой оказывается что-то ели и мое появление вызвало ступор, хорошо рты были заняты и визга не последовало.
– Приятного аппетита… – От неожиданности я тоже не нашел ничего лучше этой избитой фразы. – Я наверное пойду?
От мелкой повеяло страхом, я даже улыбнулся, приятно когда тебя боятся! Меня прямо распирало превратить страх в ужас, заставить ее побелеть так, чтобы остановилось слабое сердечко, чтобы ужас смерти отразился в глазах!!! Стоп! Куда-то меня понесло, я же человек, а это звучит… Ну, как-то звучит вроде. Я опустил глаза и тихонько принялся пятиться к выходу, очень не охота снова получить по ушам акустическую атаку в двести децибел!
– М-м-м… – Старуха попыталась проглотить кусок, застрявший во рту, потом протянула мне грубую тарелку из коричневой глины с куском лепешки…
Руки ее чуть подрагивали, но в глазах я увидел… надежду? Надежду на что? Может она надеется, что вернутся вооруженные люди? Девчонка крутила головой, смотря то на меня, то на старуху. Голова у нее смешно так дергалась, на лево, на право, на лево, на право…
– Спасибо. – Я взял тарелку и огляделся в поисках места, присесть хочется, а некуда.
Старуха что-то сказала девчонке, та вскинулась и резко что-то ответила, но еще пара фраз и девочка встала, указав мне рукой на свое сиденье. Какой-то чурбак с накинутой на него шкурой, то ли козла, то ли овцы, шерсть вьется, но короткая. Поставил тарелку на убогий стол, оторвал кусок лепешки и протянул девчонке.
– Бери. Вижу что голодная. – Стою, улыбаюсь, а у самого в голове мысль крутится, вдруг мелкая за подмогой побежит?
Старуха что-то рявкнула, девчонка выхватила лепешку, а меня усадили на сиденье. На это место падал свет из большой щели в стене, так что меня принялись рассматривать, причем бесцеремонно тыкая пальцами в свежие раны! Пока старуха меня рассматривала, девчонка куда-то пропала, я уже собрался бежать, когда она вернулась с большой облезлой шкурой. Шкуру отобрали и бросили мне на колени, показывая что ее надо обернуть вокруг бедер. Это еще зачем? Хотят чтобы у меня вши завелись? Пока я раздумывал, девчонка снова куда-то пропала, потом снова появилась и что-то гневно высказала старухе. Та пожала плечами и поднялась, подумала и поманила меня за собой. Понимать друг друга мы понимали, но я никак не мог отделаться от мысли, что этот язык смесь слов из кучи существовавших в мое время языков. Смысл слов того времени и нынешний часто не совпадал, что приносило мне дополнительные сложности, но я старался понять.
Мне в руки сунули пучок какой-то сушеной травы и камень. Потом, видя мой обалделый вид, показали как этим пользоваться. Этот камень оказывается мылится! Это что должно случиться, чтобы мыло превратилось в подобный камень? Женщина ткнула пальцем в шкуру и кивнула на странную палку у каменной стены, вешалка? Потом она притащила деревянное ведро. Вода, слегка теплая, но ведь не ледяная!