Я была в твоей шкуре. Долгая дорога в сторону жизни - стр. 20

[13:51, 02.01.2017] Tatyana: Я – сносно, но с оттенком лёгкой грусти. Думаю о тебе и о Нине. Вчера звонила моя духовная наставница, сказала, что молилась о Нине, и Господь показал, как будет проходить её выздоровление. Я это сегодня запишу, чтобы не забыть. В целом – всё будет хорошо, но не быстро. Да ты и сама это понимаешь. Так что – береги силы. Это не стометровка, это – марафон. Понадобится и второе, и даже третье дыхание. Нине знать заранее не нужно, а ты должна знать.

И учиться дышать размеренно. Это нелегко. Меня учили, вот я теперь делюсь с тобой.

[13:53, 02.01.2017] Olga: Про долгий путь знаем все, и Нина тоже. Просто пока время затормозилось, «и дольше века длится день». Так что экономим силы.

[13:55, 02.01.2017] Tatyana: Знать и пройти – две большие разницы…

[23:35, 03.01.2017] Olga: Добрый вечер, Татьяна Владимировна. Шла по подземному коридору из основного корпуса и уже на подходе к детскому отделению с удивлением обнаружила на стенах рисунки. Их рисовали больные дети на обычных листах бумаги, а художники-волонтёры увеличили и перенесли на стены. Много разных рисунков. Написала пост в Фейсбук. Прочтите.

[23:36, 03.01.2017] Tatyana: Привет, Оля. Прочту обязательно. Пришли рисунок, пожалуйста!

Подземная коридорная система в Брюссельском госпитале запутанная, и с первого раза попасть из основного корпуса в детский не так-то просто. Есть шанс заплутать. Но зато, если уж пошёл верным путём, никогда не ошибёшься. Идёшь себе по безликим коридорам – справа стена, слева стена. Иногда встретишь глазами плакат или доску объявлений для врачей.

И вот поворачиваешь направо за угол, тот, что после лифта, и попадаешь совсем в другой мир. Мир, зеркальный тому, в который мы собирались всего несколько дней назад.

Здесь можно прогуляться по саванне, поглазеть на жирафа с толстым задом и тонкой шеей, понаблюдать за диковинной дружбой льва и зебры, пересчитать стадо голубых эксцентричных слонов. Если не торопиться, то за следующим углом хочешь не хочешь наткнёшься на торт из божьих коровок. Они все целы, просто их так много и они так правильно сидят в круге, что на повороте кажется, что это торт из клубники с кусочками безе. Да, точечки на их спинках не чёрные, а белые. А ещё хорошо подойти близко-близко к огромному киту. Он, как и положено китам, плещется в море и весело льёт воду из своих ноздрей, которые в процессе эволюции переместились на макушку. Этот фонтан из водяного пара не мочит сидящих на нём мартышек. Потому что они под зонтиками.

Но больше всего мне полюбился крокодил. Он не такой уж и мимишный. Зубы вполне себе крокодильи, может, только немного покруглее. Но очень похоже, что он насквозь доволен жизнью. Внутри его живота – целый аквариум с рыбами. Точь-в-точь телевизор с мультфильмом «Немо».

Я назвала его Кокоша. У Кокоши только три лапы, но он прекрасно на них балансирует. Кокоша последний в ряду картинок, нарисованных больными детьми. Врачи и медсёстры собрали их и отдали какой-то местной строительной фирме, и её художники и маляры перенесли эти рисунки на стены как под копирку, увеличив только до гигантских размеров. Ещё много картинок, на которых родители, дети и врачи – местные бельгийские Айболиты – стоят, взявшись за руки.