Я буду твоим первым - стр. 37
— Лучше бы тебе найти ей другую квартиру.
Меня всегда забавляло и раздражало, когда Генрих пытался играть старшего брата. Командовать. Навязывать мне какие-то решения. Он вырос в пузыре роскоши и никогда его не покидал. Он получил титул, основную часть наследства и всю жизнь занимался лишь тем, чтобы его сохранить. Иногда он пытался направить меня на путь истинный — повести за собой.
Я уважаю своего брата. Но он никогда не был и не будет для меня авторитетом.
— Не вижу смысла искать другую квартиру.
Кровь бросилась в лицо Генриху. Он облокотился на стол и подался ближе ко мне.
— Крис, Миола моя падчерица! Ей всего девятнадцать! Она совсем молодая девушка, даже не смей… — Его губы вытянулись в нитку. Ноздри раздулись как у быка. Таким я его редко видел.
Что не сметь? Не сметь ее трогать? Не сметь хотеть увидеть ее голой? Не сметь хотеть наброситься на ее губы, исследовать все ее тело? Не сметь хотеть увидеть, как она стонет подо мной на белых простынях? Как она говорит: “Крис, возьми меня”… Как она становится передо мной на колени… Как ее рот призывно открывается…
— Генри, ты меня смешишь, — хохотнул я. — Думаешь, меня могла увлечь какая-то малолетка? Я, по-твоему, поехавший умом? У меня некого трахать? Расслабься. Пол-Лондона примчится в мою постель, стоит мне рукой махнуть.
Да, умом я слегка поехал. И прекрасно это понимал. Как и то, что лекарства от этого нет. Первые симптомы проявлялись еще тогда, когда я изредка наблюдал за ней через соцсети с компьютера Генриха, чтобы на своем не спалиться. Мне всего лишь было интересно, как живет та девочка, которой я однажды спас жизнь.
Тем самым свел брата с ее матерью. Конченая соцсеть предложила ему добавить в друзья Жанну. Я долго отговаривал его, что не стоит связываться с этой мошенницей. Кто бы меня слушал? Он даже не захотел смотреть на прямые доказательства, которые я бросил ему на стол.
Теперь уже я спас Миоле жизнь дважды. Она еще возмущалась, что я так неаккуратно врезался своей машиной в такси. Тот момент постоянно вызывает улыбку, когда вспоминаю. И облегчение. Я еле успел. Она могла погибнуть. Из-за меня же… И из-за своего неуемного упорства, любопытства. Сидела бы себе в России дальше и не совала свой нос туда, куда не нужно.
— Я могу быть свободен? Мне нужно в офис заехать.
— Крис… — Генрих потер виски. — Просто предупреждаю. Не трогай ее.
Не могу. Если нужно, я могу контролировать свои эмоции, реакции, могу брать под контроль людей, могу легко манипулировать. Но это влечение сильнее, чем притяжение земли. Мне плевать, что она намного моложе. Мне плевать, кто кому и кем приходится. Мне даже плевать на то, что она меня не хочет.
Хотя с этим можно поспорить. Она хочет, но боится. Не зря. Из-за моей жизни, работы, я уже пропитался опасностью. Она мраком отражается в моих глазах, она электризует воздух вокруг меня. Миола ее чувствует. Она подсознательно знает, что меня нужно опасаться. Лишь бы она раньше времени не вспомнила то, что свело нас.
Я не хотел торопиться. Я хотел, чтобы она привыкла ко мне, раскрылась, потянулась навстречу. И одновременно с этим я понимал, что у нас мало времени. Рано или поздно она вспомнит. Рано или поздно ей придется исчезнуть и больше никогда не появляться ни в Лондоне, ни в России.