Я буду любить за двоих - стр. 8

– Отчего же не хочешь поехать с нами на отдых? Что ты собираешься делать в своей Москве? – удивлённо спросила мама.

– В своей Москве я собираюсь работать.

После длительного поиска в недрах своей габаритной сумки среди многочисленных необходимых, как я считала, вещей я нашла наконец цитрамон и жадно запила две таблетки большим количеством воды. А у меня и сушняк, оказывается. Точно похмелье.

– Ты разве работу нашла?

– Нашла. Про «РосКорп» слышала?

– Разумеется.

– Так вот, мам, вчера я успешно прошла собеседование и получила должность помощника главного юриста, – довольно улыбаюсь я.

– Офигеть! – изумлённо воскликнул мой родитель.

Я с недоверием смотрела на трубку телефона. Моя мама, моя милая нежная мама с изысканными манерами и правильной речью произнесла только что слово «Офигеть»?!

– А ты Огнева уже видела?

– Офигеть! – теперь пришла моя очередь пребывать в изумлении. – Вы что, все сговорились?! Я только что сообщила, что нашла работу, а вместо поздравлений снова слышу эту чёртову фамилию!

– Вероника, не выражайся, – строго сказала мама.

– Извини, мам, – мне стало стыдно за свое поведение.

Мы поговорили еще минут пять.

– Передавай привет папе и скажи, что я его очень люблю.

– Обязательно, только он еще спит. У нас глубокая ночь.

– А тебе чего не спится, мам?

– А вот когда ты станешь матерью и твоя дочь будет вдалеке от тебя, я посмотрю, как ты будешь спать, дорогая. Вернее, как ты не будешь спать ночами, а вечно переживать за своего ребёнка. Может, ты все же переедешь к нам?

– Мама, ты опять за своё?

– Мы тебя здесь устроим на работу, – продолжала мама как ни в чём не бывало. – Выйдешь замуж за француза. Они такие галантные и красивые…

– Алло, мам?

– Вероника?

– Мама? Алло? Алло? Не слышу… Мамуль, я тебе попозже перезвоню. Люблю тебя, – нажала «отбой».

Фух. Ну почему каждый наш разговор должен заканчиваться темой о моем замужестве? А потом мои еще удивляются, с чего это вдруг внезапно связь обрывается.

Головная боль медленно отступала.

Я быстро приняла душ и высушила волосы феном. Надела любимый лёгкий бледно-голубой сарафан, взяла кошелёк из сумки и отправилась в ближайший магазин за кофе. Всю дорогу меня тревожило странное ощущение чего-то неправильного. Я никак не могла понять, что меня тревожит, как будто маленькая деталь выходила за рамки привычного.

Купив в магазине килограмм груш и две банки кофе – пусть будет с запасом, – я направилась домой.

Было невероятно душно, несмотря на то что не было и девяти часов утра. Нехарактерная погода для начала лета.

Оказавшись дома, вернула в сумку кошелёк, направилась в гостиную и включила на полную мощность кондиционер. И снова возникло чувство, что что-то не в порядке. Я стала вспоминать все свои действия, чтобы понять, чем вызвано странное чувство.

Направилась в прихожую и посмотрела по сторонам. Мои руки сами потянулись к сумке, открыв ее, я в изумлении уставилась на посторонний предмет. Это был мужской немного потрёпанный кошелёк из тёмно-бордовой кожи. Я вспомнила, что еще утром в поисках таблеток заметила его, но беспощадная головная боль и разговор с мамой отвлекли меня от этой детали. Я взяла бумажник в руки, пристально разглядывая его. Интересно, каким образом он оказался в моей сумке?

И тут меня осенило.

Ну, конечно.

Я вспомнила столкновение с незнакомцем, взгляд которого вызвал остановку моего дыхания. Вспомнила, как собирала свои разбросанные вещи, передвигаясь неуклюже перед ним на коленях. «А ведь он так и не помог мне их собрать», – подумала я. Наверное, при столкновении он уронил бумажник, не заметив этого, а я в спешке положила его в свою сумку вместе с остальными своими вещами.