Взорвать прошлое! «Попаданец» ошибается один раз - стр. 26
Хвост колонны остановился, но первые две машины еще проехали несколько десятков метров, которых как раз хватило, чтобы бечевка, закрепленная на колесах, выбрав запас, вытянула чеки из запалов. Грузовики взорвались спустя пару секунд после остановки.
Пока немцы в непонятках разбегались по обочинам, бойцы по очереди разглядывали представление в одолженный мною бинокль (чтобы не палиться, я отдал им трофейный немецкий), бурно обсуждая происходящее.
Так и не поняв причины взрывов, минут двадцать спустя фрицы вернулись к своим машинам. Надо отдать им должное, на угрозу они среагировали четко и раненых спасали без задержек, но оставшиеся целыми транспортные средства осматривать на предмет «закладок» не стали, что и привело к вполне ожидаемому результату. Стоило изрядно поредевшей колонне тронуться в путь, объезжая еще горящие останки, как второй с конца грузовик взорвался! Водила первого, видимо решив, что их обстреливают из леса, дал газу и съехал в поле, рассчитывая укрыться от несуществующего обстрела за кустами. Вспышка! И по полю продолжает движение пылающий остов очередного «Опеля»…
Досматривать представление мы не стали, а тихо и быстро свернулись и пошли на базу.
Настроение у наших союзников после дневных удач было фестивальное. И даже то, что каждой из групп пришлось после диверсий пробежаться по нескольку десятков километров, не могло омрачить его.
Конечно, в лагере все попадали от усталости, но то тут, то там вспыхивали бурные обсуждения на тему «как мы им дали». Я забрался на чердак одного из сараев, намереваясь вздремнуть «нештатные» минут сорок. Ныли уставшие ноги, ломило плечи, и, наверное, в силу этого сон не шел. Безрезультатно повертевшись с боку на бок четверть часа и поняв, что заснуть в ближайшее время уже не получится, я начал сворачивать спальник.
– Товарищ старший лейтенант, я на ваши вопросы отвечать не буду, и не просите! – голос Несвидова я узнал сразу, а вот его собеседник… Хотя можно было и не гадать – других старших лейтенантов, кроме меня и Зайцева, в окрестностях не водилось.
«Опять вы, товарищ командир, к парням с нашей улицы клинья подбиваете!» – и я снова лег. Узнать о том, что волнует союзника, было нелишним. К тому же Бродяга прямо и недвусмысленно просил всех помогать ему вести контрразведывательную работу.
– Товарищ сержант, потрудитесь отвечать! – меж тем продолжил свой наезд Зайцев.
– Не имею права, товарищ старший лейтенант. Со всеми вопросами обращайтесь к товарищу майору.
– Да откуда вы знаете, что он майор госбезопасности? – чувствуется, старлей начинал терять терпение.
– Примерно оттуда же, откуда то, что вы – старший лейтенант вашего ведомства, – спокойно и, как мне показалось, немного насмешливо ответил Емельян. – Но вас я знаю четвертый день, а Александра Викторовича – второй месяц. И доверия у меня к нему не в пример больше.
Я представил себе выражение лица «партизанского командира» и усмехнулся. Наш завхоз продолжил:
– И не надо меня за дурака держать. Я званием до вас, конечно, не дотягиваю, но голова своя на плечах имеется. И устав я знаю, чай послужил… Хотите узнать что-то – спросите, а вот отвечать я вам не обязан.
– Да что вы себе позволяете, сержант?! – Зайцев явно не привык к ответам в подобном стиле и оттого голосом выделил звание, еще не поняв, что на Емельяна подобные методы уже не действуют. – Вы отказываетесь помочь проведению следствия?!