Взгляд василиска - стр. 49
Брандер представлял собой обычный пароход, груженный балластом. Если бы японцам удалось затопить его на проходе, русская эскадра была бы совершенно заперта на внутреннем рейде. Однако правильно организованная оборона из превращенного в непотопляемый форт «Ретвизана», береговых батарей, канонерок и миноносцев не оставила противнику ни единого шанса.
До брандера великого князя и десяток вооруженных матросов доставил моторный катер с «Боярина», называемый по артурской традиции «Боярчиком». Поднявшись на борт, Алеша приступил к осмотру повреждений, а его матросы рассыпались по судну в надежде найти что-нибудь интересное. Как ни странно, урон, понесенный брандером от артиллерийского огня, был крайне невелик. Русские снаряды оставили в его бортах аккуратные отверстия, по размерам которых было нетрудно определить автора попаданий. Чуть побольше – от шестидюймовок «Ретвизана», чуть поменьше – от пушек, снятых с «Боярина», одно самое большое несомненно принадлежало десятидюймовкам «Электрического утеса». Общим у них было одно – совершенно ничтожное воздействие на вражеский пароход. Но если в отношении береговых орудий, стрелявших практическими[27] снарядами, это было понятно, то слабость морской артиллерии вызывала недоумение. Осмотрев все найденные им повреждения и некоторые из них зарисовав, лейтенант приказал своим архаровцам собираться. Те, как по команде, потащили неизвестно где найденное на вражеском корабле имущество: посуду, постельные принадлежности, фонари, стальные перлини и бог знает что еще.
– Вашбродь, а давайте пушку снимем, – обратился к Алеше один из подчиненных.
– Что за пушку? – заинтересовался тот.
– Да вот же, – показал матрос на стоявшее на мостике автоматическое орудие Норденфельдта. – Давайте снимем да на «Боярчика» поставим.
Пройти мимо такой диковины ни один нормальный артиллерист не смог бы, и лейтенант тут же согласился. Матросы бросили таскать свою добычу и все вместе навалились на диковинную пушку. Быстро открутив гайки с анкеров, крепящих тумбу орудия к палубе, они сняли и поволокли свою добычу к катеру. Наконец все было погружено и можно было отчаливать, но внимательный Алеша обнаружил отсутствие одного из подчиненных.
– А где Никодимов?
– Где-то тут был… да вот же он!
– Вашбродь, – обратился к офицеру пропавший было матрос, – так что, там японец в трюме!
– Живой?
– Ага, так точно, живой еще. Офицер ихний.
– Тогда тащите его сюда, смотри, если и впрямь офицер, представлю к кресту!
– Рад стараться! Как будет угодно вашему императорскому высочеству!
– Да я-то тут при чем, – поморщился не любивший официального титулования лейтенант, – так в статусе знака отличия военного ордена написано: взял в плен офицера – достоин креста. А ты его считай что в плен взял, так что если не получишь креста, можешь даже в суд обратиться.
Матросы, возможно впервые в жизни услышавшие, что закон выше воли начальства, недоверчиво переглянулись и кинулись за японцем. Не прошло и нескольких минут, как они вернулись, таща на себе раненого, находящегося в бессознательном состоянии. Как только его переправили на борт, мотор катера заурчал, и тот шустро побежал на внутренний рейд, к родному крейсеру.
– Доброе утро, Алексей Михайлович, – поприветствовал великого князя лейтенант Никитин с борта «Боярина», – я смотрю, удачно сходили?