Взгляд в темноту - стр. 38
***
Следовало ожидать, что Эмрис напьётся. Ещё в юности он при первой же неприятности искал утешение в бутылке, прикладываясь к выпивке гораздо чаще и больше, чем обычно. Другой вопрос, что неприятности у баловня судьбы случались не так уж часто, а иначе не избежать бы ему пагубного пристрастия.
Киллиан заметил, что и остальные гости не отставали. Если поданные прислугой блюда оставались почти не тронутыми, то о питье сказать того же было нельзя. Да и вино, которое Сайлас Торнбран припас к празднику, не поскупившись на угощение для приглашённых в замок, заслуживало королевского стола.
Ристон нашёл взглядом Алиту и увидел, как она смотрит на Эмриса. С жалостью, которую ей плохо удавалось скрыть. Хорошо, что сам племянник хозяина этого не замечал, а иначе его гордость оказалась бы не на шутку задета.
Тем временем альд Торнбран напомнил о празднике. Ночь зимнего солнцестояния действительно не рекомендовалось проводить одному. Считалось, будто тогда к человеку наведывались мертвецы и далеко не всегда благодушно настроенные духи, пришедшие из иного мира. Разумеется, оставаться с ними наедине никому не хотелось. Даже тем, кто утверждал, что то всего лишь старое суеверие.
Также бытовало убеждение, что приносимые в эту ночь обещания и клятвы самые искренние, ведь нарушить их означало бы пойти против неназываемых опасных созданий, которые незримо находились рядом с людьми в нынешнее время. Может быть, ещё и поэтому так разозлился Эмрис? Ведь его дядя пообещал долю наследства вечером, когда волшебство приближающейся самой долгой и тёмной ночи уже вступило в силу.
- Прошу проследовать в зал с большим камином! – провозгласил владелец замка, когда со стола убрали десерт. – Мы ведь не хотим пропустить самое важное для сегодняшней ночи? Праздник продолжается!
Выражения лиц гостей выглядели далеко не радостными, однако все присутствующие покорно, как управляемые рукой кукловода игрушки, поднялись и устремились в указанном направлении. Стараясь не выпускать из поля зрения Алиту, Киллиан последовал за ними. Эмрис, чья походка ещё больше утратила твёрдость, ухватил его за локоть.
- Прости, друг! – с пьяной ухмылкой, произнёс он. – Если б я знал, что на самом деле задумал дядюшка, то ни за что не стал бы приглашать тебя сюда на эти дни. Проклятье!
Эмрис споткнулся и ещё сильнее навалился на своего спутника.
- Здесь нет твоей вины, - заверил его Ристон. – Не беспокойся. Я сам захотел приехать.
- П... почему? – Эмрис захлопал глазами. – Уж не из-за неё ли?
Киллиан предпочёл промолчать, но собеседник не желал успокаиваться.
- Я сказал тебе, что дядя пригласил девицу из Службы Правопорядка, и ты заподозрил, что она вполне может оказаться твоей знакомой, так?
- Тише! – одёрнул его Ристон. – Не так громко! Забыл, что, пока все здесь, она должна считаться твоей кузиной?
- Да, точно! Кузина! Кузиночка! – оглушительно позвал Эмрис. Али обернулась. – Иди к нам!
Ей ничего иного не оставалось, кроме как подойти. Так Эмрис её от себя и не отпускал. Держась втроём, они вошли в зал, где наблюдали за тем, как с громким треском догорало в камине огромное полено, которое обвивали алые и зелёные ленты, что символизировали женское начало и торжество жизни, побеждающее даже в самые суровые холода.