Взгляд сквозь шторы. 100 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии - стр. 51

– Опять о праве вспомнил, ублюдок? – процедила она сквозь зубы, подходя ближе и чувствуя, что готова убить эту скотину при малейшем сопротивлении. – Права, говоришь, не имею?

– П…прошу вас, – униженно бормотал насильник. – Оч…чень прошу.

– Просишь теперь? – яростно брызнула она слюной. – Пропала твоя спесь? А сам забыл, как жертва тебя просила и умоляла? Забыл, гад? – и она до боли сжала рукоять плети.

– Н…ну не надо, – стал прикрываться руками преступник. – Н…не надо…

– Спиной развернись, – вновь процедила она сквозь зубы. – Спиной, я сказала… И нагнуться.

– Н…не надо, – глаза преступника излучали неприкрытый ужас.

– Спиной! – резко хлестнула она его так, что тот еле успел прикрыть лицо.

– А…а… – жалобно заскулил насильник, потирая обожженные плетью руки. Его униженный вид только провоцировал ее на издевательства.

– Хотя нет! – мелькнула у нее свежая идея. – Сначала целуй сапог, сволочь! – и, по-прежнему держа в одной руке плеть, она схватила его второй за волосы и рывком поставила перед собой на колени. – Целуй, кому сказали!

Все так же скуля, преступник стал целовать голенище ее сапога, инстинктивно осознавая, что любое сопротивление только усугубит его положение.

– Сильнее, сильнее целуй! Лижи теперь! – и она хлестанула его по спине плетью. – Активней лижи, я сказала!

Шмыгая носом, дрожащий преступник стал вылизывать ее сапог. Ему повезло, тот был не испачкан уличной грязью.

– Штаны спускай с трусами! Спускай и жопу подставляй, урод! – вновь скомандовала она, брезгливо оттолкнув его ногой в сторону. – Так просто ты не отделаешься, не надейся. Быстро задницу подставляй, кому сказали!

Преступник не посмел ослушаться, и она от всей души стала хлестать его плетью, заставляя при этом каяться за содеянное.

– Простите, больше не буду! – подвывал он, вздрагивая под ударами. – Простите…

– Неискренне звучит! – продолжала лупить она по краснеющей на глазах заднице, все больше входя в азарт. – Не раскаиваешься! Не слышу вины в голосе. Не слышу! Не слышу! Не слышу!

– Ай! Уй! Виноват! Ай! – скрипя зубами от боли, ныл он, превратившись в униженное животное.

– А теперь – коленями на нары и наклониться! – прозвучал ее новый приказ. – Кому сказала! – и последний удар плетью по голой заднице получился особенно звонким.

– Ч…что в…вы? – вновь начал заикаться насильник, потирая руками пунцовую попу и поднимаясь с пола.

– Почувствуешь сейчас сам, как это, ублюдок, – и она плюнула на рукоять плети, смачивая ее. – А ну подставляй жопу, пока не убила!

– А…а! – поперхнулся воздухом преступник. Рукоять плети жестко вошла ему в зад.

– Нравится тебе? Нравится, а? – и, подвынув плеть, она вновь резко вогнала ему рукоять в анус.

– У…у!.. – выпучив глаза, завыл насильник. – А…ай!..

– А теперь – ползать по камере с плетью в жопе и ржать! – войдя во вкус, от души издевалась она. – Ржать, словно мерин с хвостом, я сказала! – и она изо всей силы шлепнула его ладонью по заднице, так, что даже отбила ее, еще больше разозлившись от этого.

Со скулежом ползая на коленях из угла в угол камеры, он пытался увернуться от пинков и одновременно ржал, как было велено мучительницей, смертельно боясь злить ее. Надетые наручники натирали руки, из глаз от боли капали слезы, но он терпел и ползал, надеясь, что все это унижение скоро закончится. Закончится? Не тут-то было, и ужас охватил его. Сняв юбку, его мучительница стала надевать огромный страпон; рукоять плети выглядела по сравнению с ним детской игрушкой.