Взаперти с заключенным - стр. 13

Я стою, поникнув головой, мысленно умоляя его перестать ко мне прикасаться. Но у Козырева свои планы на мой счет.

– Я сейчас уберу тряпку с твоего рта, и мы поговорим, – говорит спокойно.

Только теперь я решаюсь посмотреть в его сторону, смущаясь обнаженного сильного тела мужчины, которого ненавижу всей душой.

– Слышишь меня, птаха?

В ответ я лишь киваю.

Он развязывает узелок у меня на затылке, а затем достает из затекшей челюсти трусики, пропитанные моими слюнями.

– Созрела для покаяния? – сверлит меня ледяным взором.

– А тебе оно еще нужно? – горько усмехаюсь. – Ты и так все взял, что хотел.

– Ну как же, птаха, – на его лице появляется ухмылка. – Пока я был нежным с тобой. Но если ты продолжишь упрямиться, я перестану сдерживаться, – его глаза блестят каким-то нехорошим блеском, и мне становится страшно.

– Зачем тебе мои извинения? – смотрю на него снизу вверх. – Ты же просто       хочешь моих страданий.

– Хочу, чтобы тебе было хоть чуточку так же дерьмово, как и мне.

– Поверь, воспоминаний о том, что ты со мной сделал, мне хватит до конца жизни, чтобы ненавидеть не только тебя, но и свое тело.

– О нет, птах, – его лицо искажает зловещая гримаса. – Пока тебе не за что ненавидеть меня. А вот если ты начнешь кончать на моем члене, если тебе понравится секс со мной, тогда ты будешь презирать себя до конца жизни.

– Не бывать этому, – не хочу воспринимать его слова за правду.

– Проверим? – снимает он лейку душа и скручивает с нее насадку.

– Что ты творишь? – стараюсь отползти в угол.

– Лишь хочу подкинуть дровишек в костер твоего самобичевания, – силой разводит мои ноги в стороны и садится напротив, зажимая мои голени своими.

– Не нужно, прошу, – понимаю, что теперь начнется совершенно иная пытка.