Выжившая - стр. 10
Замкнутый круг.
В Вашингтоне у меня хотя бы есть шанс, а здесь мой максимум – работа официанткой в баре или продавец в книжном магазине.
Несмотря на это, даже не возникает мысли сдаться, постоянно штудирую вакансии, стараюсь много читать и быть в курсе последних новостных трендов. Моя спальня гораздо больше напоминает склад букиниста, нежели комнату молодой девушки. Однако даже если перелистать каждое издание, невозможно найти ни одной строчки о событиях пятнадцатилетней давности.
Возможно, Мэри по неосторожности оставила у нас свою газету?
Доехав на своем стареньком Пежо до дома, находящегося в Феллс Поинт, сравнительно-благополучного района Балтимора, где прошла вся моя осознанная жизнь, за исключением стёртых из памяти двух месяцев, я припарковалась на стоянке перед небольшим кирпичным таунхаусом и в первую очередь прошла через зеленую лужайку к соседнему дому. Немного волнуясь, поднялась на недавно покрашенное крылечко и постучала в стеклянную дверь миссис Блум.
Мне дико не хотелось думать, что старая добрая Мери могла нечаянно спровоцировать у мамы нервный приступ. Мне пришлось подождать минуту, прежде чем в коридоре появилась тучная фигура соседки в розовом спортивном костюме. Следом за ней ковыляет толстый французский бульдог Сэм. Увидев меня, миссис Блум ускоряется и, распахнув двери, заключает в крепкие, пахнущие корицей объятия.
– О, моя дорогая. Я так беспокоилась, – сочувственно восклицает она, приглашая меня в дом. – Ты из больницы? Как мама?
– Меня к ней не пустили, но пообещали, что в ближайшее время ее состояние стабилизируется, – коротко обрисовываю я ситуацию на текущий момент.
– Мне ужасно жаль! – горестно вздыхает Мэри, снова обнимает меня, пока ее пес обнюхивает и приветливо тычет носом в мои туфли. – Мы с Сэмом смотрели в гостиной кулинарное шоу с Гордоном Рамзи и не заметили, как Дороти вышла из дома. Я целый день была с ней, отлучилась на пару часов, и такое несчастье, – продолжает причитать миссис Блум.
– Ты не виновата, Мэри, – мягко успокаиваю я расстроенную соседку. – Никто не ожидал, что мама так поступит. Она даже во двор не выходит без продолжительных уговоров.
– Никто не ожидал, милая… – качает головой женщина и ведет меня в сторону кухни. – Пойдем, я угощу тебя чаем. Клэр прислала из Индии. Обещала приехать к рождеству с мужем и внуками, – в серо-зеленых глазах Мери мелькнула печаль. Я знаю и понимаю причину ее грусти. Сейчас октябрь, а до Рождества еще два месяца. В прошлом году Мэри тоже ждала единственную дочь, но та так и не приехала. Клэр десять лет назад вышла замуж за индуса и поселилась у него на родине. Пока был жив муж, Мэри сама летала в Индию, чтобы навещать дочь и внуков, но после того, как мистер Блум скончался около двух лет назад, женщина пережила два инфаркта, и дальние поездки ей были категорически противопоказаны. Остаться одной в большом доме в шестьдесят лет очень тяжело, и Мэри нашла утешение в заботе обо мне и маме, а я, в свою очередь, как могла помогала ей не чувствовать себя одинокой. По большому счёту миссис Блум и ее пес Сэм были единственными моими друзьями, которым я могла доверить все свои мысли, тяготы и планы.
Пока Мери хлопотала с чаем, доставала недавно испеченные эклеры, мой любимый яблочный пирог с корицей и отвлекала меня разговорами, я рассеянно трепала по холке забравшегося на мои колени тяжеленого Сэма и вспоминала прошлое рождество.