Выжить в лесу Междумирья - стр. 4
Русалка тоже потерла ему затылок, пощекотала и, низко опустив свою кудрявую голову, – так, что сноп соломенно-светлых волос упал Николаю на колени, – заглянула в его глаза. Платье у нее было простенькое, скромное, но верхняя пуговица была расстегнута, и у Николая захватило дух.
– Будешь со мной осторожным… теленочек?
– Прикидывается она гулящей, – предупредил кот. – Хочет, чтобы ты ее оттолкнул, оскорбил. Ей потом легче будет, если ты попадешься.
– Хватит уже, я даже по пьянке голову не теряю, – соврал Николай. – Почему тебя Цветочком зовут?
– Чир меня так назвал, ему это слово легче прощебетать. А раньше меня звали Светкой.
Русалка еще раз улыбнулась Николаю и оставила его в покое. Взяв прутик, она пошерудила в золе.
– Ну и где твоя картошка?
– Все, блин, Колину картошку хотят! – фыркнул кот. – Под березой она лежит, лопухом прикрыта. Вообще-то Коля может тебе и солонку дать, однако в этом лесу за твои, хоть и правда красивые, глазки никто тебе соли не даст. Расскажи сначала, по каким тропинкам мы отсюда выбраться сможем, но не так, чтобы к тем, внизу, попасть.
– Я знаю! – засуетился леший.
– Понятно, что ты знаешь, – пробурчал кот, – но ты лучше помолчи.
Старшая русалка, лукаво улыбаясь, вновь смотрела на Николая. Он смущенно отводил глаза и в конце концов опустил голову. От жара разгоревшегося костра пылало лицо. Искоса взглянув на огонь, он немного отодвинулся.
– По ежевичной тропе доберетесь до холма с двумя соснами, – начала рассказывать Цветочек, – потом повернете…
– Направо, – подсказал леший.
– Налево, – возразила русалка.
– Ох, леший! – зашипел кот.
«Она не видит, как ты раскраснелся, темно же, – мысленно успокаивал себя Николай. – Понятно, что красавица, ей по должности положено, иначе трезвого мужика в озеро не заманишь. Глазки чистые, добрые. Наверное, каждый день в зеркальной воде на себя любуется и думает, какие мужики дураки!»
Леший тем временем объяснял:
– Я имею в виду, если стоять к обгоревшей сосне лицом по другую сторону холма, а к солнцу, получается, спиной, если пойдете рано утром. А если хотите выспаться, не спеша идти и за холмом сначала пообедать, то тогда, конечно, надо взять налево от солнца – кто же спорит!
Подумав, русалка неуверенно сказала:
– Нет на холме обгоревшей сосны… или там недавно пожар был?
– Не помню, чтобы на холме когда-нибудь горело, а вот в лесочке рядом с ним есть одна снизу подпаленная сосенка. Ее, правда, не сразу видно, придется маленько поискать. Зато потом не будет никаких сомнений, в какую сторону поворачивать.
– Дедушка, может, ты нас проводишь? – попросил Николай.
– Конечно, прово… – поперхнулся леший от радости и с полминуты энергично кивал.
– А когда выберемся, то мы тебя досыта накормим, развяжем и отпустим.
– Но до этого кормить не будем, – уточнил Тимофей.
– Ах! Ой! – застонал леший. – Опять мои коленочки разболелись. Настенька, плохо ты меня лечишь, я тебе картошку не дам!
– Дедушка, я отдохну и еще раз попробую.
– Нет-нет, все, я уже решил окончательно!
– Настя, солнышко, пойдем ко мне, – позвал Николай.
Русалка вздрогнула, взглянула на старшую подругу и, видимо получив разрешение, подошла к Николаю. Он обнял ее, и она, как будто ожидавшая этого, сразу к нему доверчиво прижалась.
– Брат, ты не забывай, кто они, – предостерег кот. – У Насти в воду заманивать еще лучше получается, чем у Цветочка, а потом они вдвоем набрасываются.