Выйти замуж за бандита. Книга 1 - стр. 26
- Я трахал её, пока не появилась ты.
Жестокие слова, и если бы не темнота, подсвеченная лунными бликами из окна, он смог бы увидеть, как я напряглась. В груди печёт всё сильнее, и я пытаюсь сама себе ответить на следующий вопрос. Была ли Виктория заменой меня, пока моя жизнь крутилась в Москве, или в какой-то момент заменой стала я? Наша схожесть, реакция Дамира на неё, его холодность по отношению ко мне. Пазлы один за другим встают в картинку, и она совсем не в мою пользу. Сколько ещё он будет трахать меня, пока на горизонте не появится очередная Виктория?
Мир раздевается и забирается в кровать, считая наш разговор оконченным, притягивает к себе и через пару минут засыпает, обдавая меня храпом и выхлопом от спиртного. От обиды его рука кажется тяжелее, тело горячее, а от запаха накатывает тошнота. Пытаюсь выбраться и отодвинуться подальше, но все попытки кончаются ничем. Сложно сдвинуть гору, или вылезти из-под завала. С трудом на рассвете проваливаюсь в сон то ли от измотанности, то ли сшибает алкогольными парами, а позднее утро начинается с головной боли.
Так меня не плющило ещё никогда. Перед глазами чёрные мошки, по вискам не прекращая долбит дятел, при попытке моргнуть собирается вязкая слюна, и липкий пот покрывает испариной лоб. Мир наглаживает живот, лезет к груди, тыкается сзади членом, а я понимаю, что вот сейчас ответить на его притязания не могу. Сжимаюсь в комок, подтягиваю ноги и всем видом показываю, что не хочу.
- Что-то случилось, Вероника?
Его голос осип от неполного отрезвления, и руки по инерции продолжают движение вверх. Сглатываю боль, останавливаю его.
- Мне плохо, - не узнаю свой голос. Он не менее осипший, принадлежит явно не мне. – Очень болит голова.
Мир отдирает свои руки, сползает на край кровати, садится и трёт лицо, стараясь быстрее прийти в себя. Громкий выдох, непонятные звуки, зажатые ладонью.
- Ща всё будет. Подожди чуть-чуть.
Он встаёт и тяжело идёт в ванну, кряхтя, скорее всего, от головной боли. Мне бы пожалеть его после такого количества выпитого, но себя намного жальче, поэтому продолжаю лежать. Через десять минут Дамир выходит с полотенцем на бёдрах и выглядит достаточно свежо. Только глубокая складка, залёгшая на лбу, показывает, что ему тоже плохо.
Мир мобилизуется, берёт себя в руки и весь день ухаживает за мной. Стакан воды с таблеткой обезболивающего, завтрак в постель, проветривание комнаты, второе одеяло. Зашторивает занавески, настаивает на сне. Я слушаюсь, сворачиваюсь под тёплым одеялом и засыпаю, чувствуя действие принятых лекарств.
О ночном недоразумении и Виктории больше не говорим. По обоюдному решению оставляем прошлое за пределами наших отношений. Так легче становится ответить на мой вопрос. Замена не я, заменой всегда была другая.
Через два дня Дамир радует сюрпризом. На ужин приходят Максим и Полина. Я не видела их со дня похорон и ужасно соскучилась. Вся обида на брата растворилась в отношениях с Дамиром, поэтому я от всего сердца его обнимаю.
- Как ты, сестрёнка? – Макс тщательно рассматривает моё лицо, придерживая аккуратно руками. – Похудела. Испереживалась.
- Всё хорошо, Максим, - улыбаюсь сквозь слёзы, не в силах сдержать внутри эмоции радости. – Я скучала.
Обнимаемся с Полькой и, как две дуры, начинаем рыдать. Мужчины нас расцепляют, ведут за стол, где потихоньку эмоции устаканиваются. Ужин проходит в дружеской беседе без недовольных взглядов и злых подколов. Макс с Миром вспоминают юношеские годы, и, кажется, будто между ними не пролегала пропасть из пяти с лишним лет.