Выйди из-за тучки - стр. 6
Врач работал, а у меня все это жутко болело. Я сдавленно шипела и дышала со всхлипами, и было не до дурных мыслей. Но когда он закончил со стеклом, и, обработав ранки, залепил их незнакомого вида сетчатым пластырем, то потом начал стирать кровь с моей кожи.
Насколько это было необходимо, и делают ли это медики при перевязках – мне не было известно. Но к тому времени, как влажный, смоченный в спирте кусочек бинта первый раз осторожно прикоснулся к моему телу, самые острые болевые ощущения уже прошли. И я смотрела на мир и на мужика, почему-то стоящего передо мной на коленях, не мутными от боли глазами, а уже более-менее осмысленно.
Бинт продвигался по моему телу осторожно и бережно, стирая уже чуть подсохшую кровь, оставшуюся между заплатками пластыря. Спустился к соску, и мужская рука приподняла снизу мою грудь, фиксируя ее, очевидно, чтобы облегчить себе задачу по вытиранию. Я растерялась, глубоко вдохнула, посмотрела ему в глаза и замерла, потому что увидела… Бисеринки пота на лбу и на носу, расширенные зрачки, жестко сжатые губы и затуманенный взгляд, невыносимо медленно поднимающийся от моей груди и потом - глаза в глаза. И по моей коже больше не скользит проспиртованная марля – мягкое полушарие по-хозяйски обхватывает снизу и уверенно сжимает большая мужская ладонь.
Хрясь! Совершенно непроизвольно я сделала сильное и очень правильное движение. И кто его знает…? То ли сказался стресс, то ли еще что, но двинула я настолько сильно, что он не удержал равновесия и повалился с коленей назад и вбок.
- Дурак! – вскочила я и бросилась к двери, а он начал хохотать, выбешивая этим вообще до предела. Добежала до выхода из квартиры, остановилась и спокойным шагом вернулась за халатом. Подхватила его и повернулась опять на выход. Он, все так же валяясь на полу, сквозь смех прокричал вдогонку:
- Не надо! Там может… быть… стекло!
Швырнула халат обратно на пол, будто там прятались змеи. Он опять хохотал – легко, весело…, а мне срочно нужно было к Вовке. Заглянув в глазок, я быстро перебежала в свою квартиру. И понимала уже, что все-то я сделала правильно, кроме одного – это «хрясь» прозвучало не сразу. Длинная такая секунда… тягучая, как мед… Я много чего успела почувствовать, и он отлично видел это.
Из прихожей – сразу в ванную, там всегда висит просторный махровый халат мужа. Влезла в него, морщась от боли в порезах, а в голове почему-то билось то – из отпуска, словно надрывный крик чайки:
- Ка-ать. Ка-ать. Ка-ать. Кать!
Зар-раза… До чего привязчивая. Или это кровь так лупит в виски?
Поморщилась, мотнула головой и пошла смотреть - что там с малым? А они с Леной сидели на кухне и кушали. Перед Вовчиком тарелка с супом и он уже добрался до ее дна, а соседка кромсала вилкой одинокую котлетку. Увидела меня и довольно высказалась:
- Настоящий мужик растет – успокоить можно, только натолкав жоркой под завязку.
Я поморщилась от неприятных ощущений и, порывшись в аптечке, проглотила обезболивающую таблетку. Села рядом с ними и спросила о том, что не давало покоя:
- Лен, а кто это был?
Она внимательно присмотрелась ко мне и хмыкнула:
- А что ты раскраснелась? Сильно болит? Крови много было, скорее всего - повредила крупные сосуды на руках… Это теперь наш сосед, Волошкины продали квартиру. Врач-стоматолог.