Размер шрифта
-
+

Выстрел в зеркало - стр. 21

– Шампанское! – гоготал Золин.

– Рецепт Людоеда, – давился от хохота Тополев. – Заходите в кабачок. Только у нас!

– На хрен! – обмыв лицо и отфыркавшись, заявил капитан Мясников. – С меня довольно экспериментов.

И все же он не удержался от еще одной попытки.

– Эй! Вы, там! – громко крикнул офицер, сложив ладони рупором. – Жить нам где? Казарму-дом слабо нарисовать?!

Люди стояли долго, с интересом оглядываясь по сторонам. Почему-то им почудилось: инопланетный разум пребывает в замешательстве. А потом невдалеке, над песком, задрожало марево. Проступили контуры здания. Оно быстро «плотнело», становясь все более материальным.

– Супер! – восхищенно цокнул языком Доктор. – Вот и хату нам соорудили…

Перед ними была типовая одноэтажная казарма. Правда, в таких жили солдаты-срочники в каком-нибудь небольшом гарнизоне, но разве это имело значение? Первым через порог шагнул майор Казаков. Огляделся. Типовой санузел, типовая комната «для принятия пищи» – большая, со столами и скамейками. Но вместо спального помещения – длинный коридор и двери по обе стороны от него.

Командир спецназовцев толкнул первую из них, и его рука дрогнула. Он медленно, не дыша, переступил порог. Майор Казаков находился дома, в собственной комнате. В спальне. Его и жены. Казалось, Людмила только недавно ушла на работу, воздух еще хранил запах ее духов. Цветы на окне были политы, в блюдцах, располагавшихся под горшочками, стояла вода. На полу, прямо посреди комнаты, лежал плюшевый котенок Вероники. Дочка, как обычно, играла по всему дому. Позабыла зверька в комнате родителей. Казаков присел, бережно, будто нечто хрупкое, стеклянное, поднял игрушку. Выпрямился.

Офицер медленно шагнул к шкафу. За стеклом, совсем как дома, стояла фотография пятнадцатилетней давности: он и Мила. День свадьбы. Море цветов, Первый дворец бракосочетания Санкт-Петербурга. Английская набережная, возле моста лейтенанта Шмидта…

Сердцу стало невыносимо больно. Майор не смог открыть шкаф, чтобы прикоснуться к фотографии. Он закрыл глаза и стоял так долго, ничего не видя и не слыша. Трудно не вернуться домой с задания. Еще труднее – остаться в живых и не вернуться. И даже не иметь возможности передать своим: не мучайтесь. Живите. Я в порядке. Здоров. Даст бог, свидимся…

– Командир! – легонько тронул его за плечо Александр Тополев. Майор узнал его по голосу. – Командир… Ты в порядке?

Казаков, не открывая глаз, кивнул.

– Так у всех, – тихо доложил заместитель. – Всем – по комнате. У каждого – родной дом. Гады они, инопланетяне. Издеваются над нами.

«Нет», – покачал головой в знак протеста майор.

– Нет? – удивился Тополь. – Не гады?

– Они сделали то, что просил Мясников, – тихо объяснил Владимир Казаков. – Вспомни его слова: «А жить нам где? Казарму-дом слабо нарисовать?» Он сказал «казарму-дом». А потом была длинная пауза. Эти… «зеленые человечки»… не поняли, что именно попросил человек. Отсюда и замешательство. А потом они нашли выход: прочли в мозгу каждого из нас про любимое место, про дом. Соорудили типовую армейскую казарму, а внутрь «замонтировали» то, что было наиболее важным для каждого из пленников.

– А родных, любимых они тоже могут «смонтировать»? – еле слышно поинтересовался капитан Тополев.

Майор обернулся, посмотрел другу в глаза:

Страница 21