Высшая форма логики - стр. 17

Твою мать!!! Каким-то чудом Вероника не выругалась вслух и подхватила отвалившуюся челюсть. «Мне что… опять?! – задохнулась мысленно гневным воплем. – Да ни за что!»

– Сколько мы можем думать? – услышала Ника вопрос Котова и снова начала дышать.

– Недолго, умоляю. Пятнадцатое скоро. Я не успел вам кое-что еще сказать, маменька Михаила Дмитриевича обожает всяческие зрелища, даже с новым мужем познакомилась на представлении цирка дю Солей. Так вот я донес до Михаила сведения, что Вероника отлично работает на кейтеринге… я видел ваш сайт, Ника. Чего вам стоит артистично приготовить для бабушки творожный десерт?

– Про ложечку стащить вы не забыли? – злобно поинтересовалась артистичная повариха.

– Вернуть! – поправил антиквар. – Послушайте, вам нужно будет сделать предварительную прикидку, так? Приехать в дом, где сейчас полный кавардак, идет подготовка к ежегодному приезду бабушки, посмотреть, как расставить этот ваш реквизит для кейтеринга… Как раз в том самом зале, где стоит этот злосчастный сервант с пустым футляром!

Заметив, что «разведчица» Полумятова приготовилась дерзить, гениальный вор попросил у антиквара тайм-аут.

– Мы будем думать, Аркадий Валентинович.

– Недолго?

– Да.

Под это обещание «подельника» Вероника вылетела из кресла, подхватила шарф и куртку, пулей вынеслась из кабинета. Она всерьез переживала, что может сорваться, надерзить Поплавскому или Котову и испортить все дело. Мысль, что ее уговаривали не воровать, а вернуть украденную вещь, ничуть ее не успокаивала. Из горла рвался вопль: «А без меня никак не обойтись?!», и потому Ника попросту сбежала. Пронеслась по коридору до барной стойки, удивила, а может быть, и напугала своим злющим видом двух анемичных нимфеток-кофеманок. Швырнула одежду на высокий круглый табурет и, недолго думая, просипела симпатичному бармену:

– Текилы. Пятьдесят. Нет, сто! И лимон, не лайм.

Бросила яростный взгляд в сторону коридора, по которому неторопливо шествовали разговаривающие вор и антиквар. Побарабанила пальцами по стойке и шумно вздохнула.

– Пойдем отсюда, Нелли, – сказала за ее спиной одна из юниц. – Сейчас эта тетка скандалить будет.

Вероника обернулась на догадливую девочку с задорными хвостиками схваченных разноцветными резинками волос, словила сразу два высокомерных взора и опустила нос к столешнице. Тетка. Дожила, блин.

К пребывающей во взлохмаченном состоянии Веронике подошел Игнат. Слегка согнувшись, поставил локти на барную стойку и, ничего не говоря, уперся взглядом в выставку бутылей напротив.

– О чем вы сейчас говорили? – буркнула «тетка».

– Аркадий интересовался, хватит ли твоей квалификации для вскрытия серванта и футляра.

– Надеюсь, ты сказал ему правду. Машину поведешь? Мне надо выпить.

– Конечно.

Вероника получила от бармена большую стопку с кристалликами соли, налипшими на ободок, подвинула к себе тарелочку с дольками лимона. И, прикинув свои возможности и вероятную пользу, сделала внушительный глоток, предварив его тостом: «Ну, за мир во всем мире».

– Так ты ему сказал правду? – горько морщась от ядовитой кислоты лимона, жуя, спросила кулинар.

– Господи, что тебя беспокоит…

– Я повторяю. Ты. Ему. Сказал?

– Нет. Мы же попросили паузу для размышлений.

– Интересно, – Ника развернулась полу-боком к Котову, стянувшему с лица медицинскую маску, прищурилась, – и когда ты собираешься ему сказать, что я иногда и калитку у родителей на даче не с первого раза открываю?