Высокоточная смерть - стр. 21

– Машину откройте, – обратился ко мне Николаев.

– Ордер на обыск предъявите… – вовремя вспомнил я, что в бардачке у меня лежит трубка «БлекБерри», то есть вторая моя трубка, а под ней ноутбук, где осталась стертая видеозапись. Но ее ведь могут и восстановить. Тем более что стерта она только сегодня. И там же лежит «флешка», смотреть которую ментам вовсе не обязательно.

– Ладно. Пусть машина пока останется здесь. Пока мы не знаем, что за порошок в пакете, мы не имеем права проводить обыск. Рядом с машиной я оставляю двух часовых, а мы едем к нам в управление.

Я согласно кивнул и первым направился к микроавтобусу. Пара спецназовцев двинулись за мной. Я не видел того, что происходило далее, только слышал, как понятым предложили подписать протокол, в котором отражалось изъятие пакета с белым порошком и мое задержание.

Скоро все протокольные тонкости были завершены, и мы поехали…

Когда мы отъезжали от больничных никогда не закрывающихся ворот, рядом у дороги стояла машина. Простой маленький грузовичок «Хенде Портер». Я сумел посмотреть сквозь тонированное стекло микроавтобуса на водителя. Мне показалось, что за рулем сидел человек, очень похожий на киллера, что так настоятельно искал встречи со мной. Хотя полной уверенности в том, что это был именно подполковник Николаев, у меня не было – лицо водителя грузовичка промелькнуло слишком быстро. Однако ничего удивительного в самом факте его появления там не было. Просто подполковник Николаев мог пожелать удостовериться, что его провокация сработала, что меня в самом деле задержали и отправили в областное УВД. Только почему именно в областное, словно не существует городского? В моем понимании делами в городе занималось городское управление, а делами за его пределами – областное и отделы в сельских районах. Но об этом выборе следовало спрашивать у самого киллера. Это его предпочтение. А с чем оно связано, мне лично предположить трудно. А предположить можно было все что угодно, вплоть до игры, вызванной совпадением имени-отчества и фамилии начальника отдела с такими же личными данными киллера. Подполковник Николаев любил свои дела обращать в игру, так ему легче работалось. Хотя, скорее всего, дело было в моей деревенской регистрации. Деревня – это не областной центр…

До здания областного УВД добрались быстро. Ехали с сиреной и с включенными «проблесковыми маячками». Меня сразу разместили не в «обезьяннике», как я предполагал, а в подвальной камере. Хотя сам «обезьянник» в здании все же был – рядом со стойкой дежурного. И, когда меня проводили мимо него к лестнице в подвальное помещение, я успел заметить там трех человек, внешне похожих то ли на бомжей, то ли на деревенских трактористов, но подполковника Николаева среди них я не заметил. Он, в отличие от этих людей, всегда был аккуратистом. Но, видимо, из-за весомости пакета с порошком менты посчитали мое дело особо тяжким, и меня сразу отправили в «одиночку». А отсутствие киллера в «обезьяннике» меня не удивило. Если это именно он был около больницы, то здесь его быть еще не могло. Но я все же предпочел бы, чтобы Николай Николаевич оказался ближе ко мне, чем к Тамаре. Тем более что я подготовился к встрече с ним и в любую минуту был готов вытащить из подошв гвозди или снять с пояса удавку.