Высокие отношения - стр. 3
– Да чтоб тебя! – Неожиданно сам для себя, Лукас взорвался. Врезал по столу так, что кружка лопнула, оставив в руке толстую ручку.
Сидящая рядом Иветт, дернулась от неожиданности, вжалась в стену, спросила с опаской:
– Ты чего, Изморозь? Допился?
Лукас перевел взгляд на соратницу, оглядел с головы до пояса – прочее скрывал стол. Ничего нового, разумеется, не увидел. Иветт как казалась побитой жизнью и десятком хахалей торговкой с рынка, такой и оставалась. Разве что от выпитого лицо раскраснелось.
– Мне просто все это надоело! – рявкнул он. – Я, между прочим, студент! Я учился! Я книги писать умею! До сих пор все это помню! Спряжения, наречья, герундии! И чем я занимаюсь?! Развожу «бобров» на драку?! А им потом глотки режут тупым ножом!
– Херундии? – осторожно катнула на языке незнакомое слово Иветт, – А это куда?
– Это никуда…
– А раз никуда, то каков смысл в этом самом херундии? Пожалуй, и не заплатят за него, только зазря измочалят… Так что ерунду ты говоришь, Изморозь. Может, лучше трахнемся?
Иветт намекающее облизала толстые губы с белесыми усиками над верхней.
Лукас смел бренные останки кружки на пол, медленно выбрался из-за стола. Пришло четкое понимание двух вещей. Он пьян. И ему нужна женщина. Нет, не такая сельская баба как Иветт, у которой в косах репяхи, на ногах козьи котяхи, рожа в прыщах, а задница шершавей еловой шишки! Нет, хорошая, гладкая женщина. В которую он с превеликим удовольствием сунет член. И будет долго-долго не высовывать!
Под ногами хрустели черепки. Шныряли местные лисы – очень маленькие, зато с огромными ушами. Лисички обгрызали недообглоданные людьми кости, ругались друг с другом тоненькими, смешными взвизгами. В другое время, Изморозь обязательно бы понаблюдал за забавными зверьками – нравились своей бесшабашностью, да и вообще, пушистики, это забавно!
Чуть не наступил на руку кому-то из ослабевших побратимов – тени скрывала лицо. Неудачно отшагнул, запнувшившись о табурет, с грохотом упал. Тут же подскочил, будто пружиной воздетый – злость трезвила и придавала сил. И женщина! Она где-то его ждала, уже раздвинув ноги!
– Ты куда? – окликнул Рэйни.
– Пойду, пройдусь. Вы тут напередели, глаза режет! – огрызнулся Лукас. – Свежим воздухом подышу, в Колодец плюну и назад.
– Какой Колодец?! – свел вопросительно брови Фуззи, а может и Вуззи. – Самая ночь на дворе! Стража везде!
– И пусть стража! Я же Изморозь! Возьму, и растаю!
– Пусть идет, – перегнувшись, тронула Рэйни за рукав Марселин.
Настоящего имени высокой рыжеволосой красотки с неизменной чинкуэдой-”пятерней” на поясе, никто не знал. Возможно, и сама забыла, вступив на извилистую тропу войны и грабежа. Но к ее словам прислушивался даже Барка.
Довелось пару раз видеть, как девушка дерется. Молния, чтоб ее! Движения настолько быстры, что не разобрать! Налетает вихрь, и падает исколотый труп. А она уходит, чуть пританцовывая. И только задницей виляет. К заднице Марселин, затянутой в тугие кожаные штаны, Изморозь смел прикасаться только взглядом, и то, издалека. Ткнет еще дагой, и из затылка вылезет!
Лукас задрал подбородок и, слегка покачиваясь, зашагал к двери, стараясь ни об кого, и ни обо что не споткнуться. Особую тревогу внушала кривая лестница со второго этажа. Были, случаи, когда кратчайшим расстоянием между первым и вторым этажами оказывалась – как и учили – прямая. Не менее четырёх раз. И только за неделю. Но, поскольку летать приходилось не Лукасу, сохранялась надежда на успешное преодоление пути вниз. Местами не было перил, а скрипучие доски грозили провалиться под ногой.