Вышитые сны маленькой гианы - стр. 22
– Буду рада. Вот этот станок необходимо доставить в целости и сохранности в мое новое жилище. А еще вот эти два ковра.
– Вы же оставите открытой дверь? Необходимости закрывать ее ведь теперь нет?
– Нет. Я ее все же закрою. Просто вынесите все в ту комнату, – не собираюсь я оставлять мою магию в стене. Вовсе ни к чему это.
Но луций Асклепий видно решил во всем со мной соглашаться, потому что закивал и мальчики бросились выносить из комнаты станок и ковры.
А потом они в гробовой тишине следили, как я забираю магию из стены и наматываю нитку снова на запястье. Мужчина и его ученики подошли к стене и потрогали ее.
– Поразительно.
Разве этот мир не магический? Что-то я не понимаю реакции. Ладно, разберемся, не все сразу.
Вот так всей честной компанией мы вышли из комнаты. Мальчики-ученики почтенного луция Асклепия несли сумки и мои ковры. Станок остался в комнате, но меня уверили, что с ним ничего не случится, за ним вернутся в ближайшее время и доставят в целости.
Мы вышли в уже знакомый хозяйственный двор и пересекли его. А потом зашли в коридор, ведущий в библиотеку. Но, по всей видимости, не только в нее. Коридор вел в основные помещения замка. И в верхний гарем в том числе.
Надеюсь, мне там понравится. Но в любом случае планов побега я пока не оставляю.
Едва мы прошли ту дверь, которая отделяла хозяйственную часть от парадной части замка, я немедленно ощутила контраст. И если внешне замок производил впечатление неприступной средневековой крепости, то внутри он напоминал по великолепию парадные залы Эрмитажа. Кругом картины, позолота, лепнина – все то, что и должно составлять интерьер настоящего дворца.
На меня все это могло бы произвести впечатление, но я успела побывать в огромном количестве дворцов и музеев. В некоторых из них мне даже довелось поработать. Поэтому окружающая роскошь не произвела на меня впечатления, в отличие от Лу. Та охала, ахала, и издавала разные возгласы, наподобие ее любимого «Дык».
Были и картины в старинных рамах, на которые мне аккуратно указывали, и Лу корчила рожицу, заметную даже под платками. Видно, это про них мне сказали тогда, что они тяжелые и за ними кучи пыли.
Но в целом обстановка дворца была строгая и лаконичная. И мне все понравилось, пока мы не перешли на… хм, женскую или точнее, гаремную его половину.
Роспись потолка приобрела весьма пикантное направление. Картины пошли сплошь фривольного содержания, а порой и откровенно неприличного свойства. Даже Лу смущалась и отводила глаза. Я смотрела вполне спокойно. Я, закаленная современным интернетом женщина, видела еще и не такое. А уж что порой заказывали клиенты на коврах, даже страшно вспомнить, и знакомые частные ковровые мастерицы звонили мне поделиться сокровенным.
А вот мое спокойствие произвело впечатление на луция Асклепия. Он поглядывал на меня с каждой новой пикантной картиной и ожидал, наверное, глупого хихиканья и показного смущения? Так это все с успехом демонстрировала Лу. Я шла как кремень. Но все больше убеждалась, что мне тут явно не место. Что должны продемонстрировать все эти изображения? Что у хозяев не очень хороший вкус? На мой взгляд, именно это. Потому что я не ханжа, но все же некоторые вещи нужно оставлять за порогом спальни, а не выставлять на всеобщее обозрение.