Выше неба - стр. 41

– Ничего не докажешь, ты, старая дура, – прохрипел Ворошилов, но почти сразу же голос вернулся к нему. – Завтра же тебя уволят.

– Напротив, Игнат Анатольевич, я докажу все эпизоды. Люди готовы дать показания против вас. Вполне возможно, что вы сможете добиться моего увольнения. Если честно, это для меня будет не самой большой потерей. Меня отстранят от подготовки олимпийской команды России, но меня встретят с распростёртыми объятиями в других странах. Например, в США. Скажите, обрадуется ли ваш отец, когда узнает, что я теперь готовлю будущих чемпионов совсем для другой страны?

Улыбка поблекла на губах Ворошилова, он отвёл взгляд в сторону.

– Если уйду я, уйдут и тренеры, которых я уговорила работать в этой смене. Скорее всего, соревнования придётся отложить или отменить. Администрации – то есть вашему отцу – придётся выплатить неустойку, как это у вас говорят, очень серьёзным людям. Я не имею права называть числа. Скажу только, что они семизначные.

Ворошилов молчал, и видно было, что он побледнел и не знает, куда девать глаза.

– Я не сомневаюсь, что ваш отец сумеет избавить вас от уголовного преследования, – продолжила Вяземская. – Моя задача, Игнат Анатольевич – провести соревнования на высшем уровне, чтобы все участники смогли проявить себя в полную силу. Добавлю ещё, что я обязательно добьюсь вашей дисквалификации. Ваш отец надеется на ваши достижения в спорте, мечтает увидеть вас в олимпийской команде. Вам придётся объяснять ему, отчего его мечты не сбудутся. Что скажете?

Ворошилов молчал, и вид у него, если уж честно, был жалким.

– Это ваше право – идти до конца, – согласилась Вяземская. – Тимофей Васильевич, вызывайте полицию. Этот фарс затянулся.

– Нет, – тут же поднял взгляд Ворошилов. – Не надо полицию.

Вяземская кивнула и сделала знак начальнику охраны – подождите.

– Через час и пять минут мы с вами должны быть в кабинете директора, Игнат Анатольевич, – напомнила она. – Не будем тратить время понапрасну. Мы вас очень внимательно слушаем.

* * *

Когда начальник охраны и Ворошилов «скрылись в тумане», Вяземская повернулась лицом к остальным. И взгляд её не предвещал ничего хорошего.

– Отключайте запись и идите отдыхать, – велела она наконец. – С вами мы побеседуем завтра.

– Мне собираться домой, Анна Григорьевна? – поинтересовалась Алёна. – Это была моя идея, меня и наказывайте.

– Брось, Алёна! – Антон отключил видеозапись и убрал телефон в карман. – Мы все в этом по уши. Этот придурок всех достал. Правильно ты Олега отослала – он бы убил его, гада. Я не собираюсь перекладывать всё на Алёну. – Антон посмотрел в глаза Вяземской. – Просто скажите.

– Не говорите ерунды, – нахмурилась Вяземская, – и проследите за лексиконом, молодой человек. Алёна, не переживайте. Я немного на взводе, а впереди очень неприятный разговор. Завтра продолжаем тренировки в обычном порядке и не забиваем себе голову понапрасну. Но есть два условия.

– Да, Анна Григорьевна? – Алёна подошла ближе, и Вяземская заметила, что она смахнула слёзы с лица. И при этом улыбалась.

– Первое. Вы нигде и никогда не выкладываете эти ролики. Не стирайте пока, но и не вздумайте выкладывать. Вообще никому не показывайте. Иначе даже я не смогу вас защитить.

– Да, конечно! – согласились Виктория и Антон.