Вырай. Триединство - стр. 39
Окружающие резко умерили интерес к происходящему. Даже немного расступились, чтобы полицейский не подумал, что они имеют хоть какое-то отношение к Библби. А тот ощутимо занервничал, улыбка его погасла:
– Нет, что вы, офицер. Я восхищаюсь вашей работой, вот и старшему сыну говорю, что самый почётный жизненный путь – это в ваши ряды. Просто хотел помочь, вдруг…
– Мистер, покажите бдительному гражданину ваши документы, – не терпящим возражений тоном приказал полицейский.
Слава пожал плечами и достал из нагрудного кармана картонный прямоугольник, зашлёпанный печатями с двух сторон.
Он приобрёл его абсолютно законным путём, на входе в «благополучный» район, за сумасшедшую цену. Пропуск давал право в светлое время суток находиться в центре, беспрепятственно по нему перемещаться и официально трудоустраиваться.
– Видишь, Библби? Документы в порядке, – полицейский вернул документ и добавил: – Я надеюсь, мистер Коувал, вы недолго будете маячить в районе без дела.
– Конечно, офицер, – Слава максимально доброжелательно улыбнулся. – Иду в свинарник, говорят, там нужны работники. Вот только посмотрю на преступников, и сразу же…
Полицейский дальше слушать не стал, откозырял и вернулся на крыльцо. Недовольный исходом дела Библби обронил:
– Что вы, беженцы, лезете в приличный район! За забором работу искать надо, а не среди граждан.
И отошёл. Славка тут же забыл о любопытном американце, так как на перекрёстке появились новые действующие лица.
Сначала на гольфкаре подъехал высокомерный толстяк, на расстёгнутой рубахе которого висел знак шерифа. Пока этот огромный человек, пыхтя и ругаясь сквозь зубы, пытался выбраться из маленькой машинки, его догнали два открытых джипа, под завязку забитые испуганными людьми всех возрастов и рас.
Толстяка и водителей джипов Слава видел впервые, а вот кое-кто заставил искателя ссутулиться ещё сильнее и протиснуться в задние ряды – ему очень не хотелось, чтобы бритоголовая женщина узнала того, с кем ей пришлось драться на точке выхода несколько дней назад. Почувствовав себя в относительной безопасности, Слава стал шарить взглядом по пленникам.
Макса он узнал не сразу, настолько у того было заплывшее от побоев лицо. А узнав, чуть не бросился к другу, на секунду забыв, где находится. К счастью, вовремя вспомнил, стиснул зубы и стал ждать более подходящего момента.
Медленно и неуклюже, шумно сопя, шериф, опираясь на две металлические трости, подошёл к крыльцу и поднялся наверх с явным усилием. Славе даже показалось на мгновение, что толстяк сейчас завалится, скатится вниз и примется сбивать граждан, как кегли. Но всё обошлось, и, тряся подбородком, грудью и животом, шериф с видимым облегчением сел на опасно заскрипевший диван. Бритоголовая тоже поднялась к дверям церкви, мужчины же остались возле живого товара.
– У Глории новые напарники. Такая трагедия! – стоящая рядом со Славкой женщина бесцеремонно показала пальцем на солдат. Она прятала от солнца лицо за широкополой шляпой, заштопанной в нескольких местах.
– Бедняжка Дэвид, как он это пережил? – поддержала беседу вторая, в огромных солнцезащитных очках с дужками, перевязанными скотчем. – Терять любимых всегда тяжело.
– Говорят, он на людях не показывается почти. Даже вернулся сюда, в свой старый трейлер, ведь до́ма, на острове, ему всё напоминает о Джо.