Вынужденная невеста дракона - стр. 25
– Мисс Лейн утверждает, что ее обокрали, – нехотя сообщает сваха.
– Что именно у вас пропало? – спрашивает блондин, однако на самовлюбленном лице написано, что помогать мне он не хочет. Так, ради порядка осведомился.
– Книжка моментальных писем, – сообщаю я в который раз подряд.
– Если она была, – вставляет свое слово сваха.
– Что вы имеете в виду, миссис Толл? – хочет знать Дикий, и Анна пугается его острого взгляда.
– Моментальные письма – достаточно дорогое удовольствие. Думаю, мисс Лейн что-то путает, – говорит она, но уже не так смело.
– Давайте не будем переходить границы, миссис Толл, – отсекает Эйрел, и в комнате повисает напряженная тишина. – Ни вам, и никому другому не нужно рассуждать о платежеспособности мисс Лейн.
Спорить с Диким никто не решается, хотя блондину явно не нравится, что смотритель на стороне справедливости.
– Когда именно это случилось? – спрашивает меня Себастьян, но по его лицу понятно, что его раздражает не сам факт беззакония, а что ему это придется разгребать.
– Не знаю, – жму я плечами. – Я покинула комнату утром, а вернулась только сейчас и обнаружила это.
– Ни о чем не беспокойтесь, мисс Лейн, мы во всём разберемся, – заверяет меня Эйрел, за что тут же получает сердитый взгляд от Себастьяна.
– Да, разберемся, – подтверждает он, шипя сквозь зубы. – Уверен, это недоразумение. Расходитесь, пожалуйста.
Невесты с неохотой прячут любопытные носы и разбредаются по коридору.
– Поговорим? – тут же шипит Дикому блондин.
– Ни о чем не беспокойтесь, мисс Лейн, – повторяет мне на прощание Эйрел, а затем выходит из комнаты вместе с Себастьяном.
Легко ему говорить. Это ведь не его письма оказались в чужих руках. О боги, каждая минута ведь на счету. Что если вор уже взломал печать? Но я ведь очень надежно ее наложила.
Буду надеяться, что моя книга вернется целой и нераскрытой. Если она вообще вернется.
И всё же, кто это мог быть? Сильвия? Она с удовольствием выдаст всё мои секреты. А много ли я там написала?
Судорожно пытаюсь вспомнить каждую строчку и понять, опасен ли текст моих писем. Что же мне делать?
Как минимум, предупредить Гейба, чтобы больше не писал в блокнот. А вдруг ему напишут от моего имени? О боги!
Вылетаю из комнаты и спешу по ступеням вниз.
– Простите! Я могу отправить письмо? – кидаюсь к прислуге, и она тут же отправляет меня к женщине постарше.
Седовласая дама в годах со строгим серым лицом в тон платью проверяет наличие пыли на багетах дорогих полотен.
– Простите, – обращаюсь я к ней, и женщина, внимательно выслушав, ведет меня к небольшому закутку в библиотеке.
– Как напишите, опустите в ящик и приложите артефакт. Он лежит в том ящике, – инструктирует она.
Ага, вроде всё поняла. Благодарю и нервно дожидаюсь, когда женщина оставит меня одну. Только она скрывается из виду, как я тут же хватаюсь за плотную бумагу и перо.
«Гейб, моя записная книжка утеряна. Поэтому не пугайся, что не отвечаю. А если кто-то напишет в блокноте, то знай, что это не я.
Со мной всё в порядке. Не волнуйся.
Я вернусь при первой же возможности. Пожалуйста, заботься о…», – рука зависает перед тем, как написать имя сына.
Вдруг, письма тут проходят контроль или с них снимается копия?
Хотя зачем это Темному?
«Рейне», – пишу родное имя, складываю лист пополам, и только разворачиваюсь, чтобы взять артефакт, как замираю.