Выключатель тьмы - стр. 17

– Ну что такое? Идите, отдыхайте…

– А Димка?

– Кто?

– Человек!

– А-а, ну да… человек…

Подхватывает человека, подошедшего к концу пути, бросает в бездну.

Все еще не понимаю, ошибка акая-то, насмешка какая-то над здравым смыслом, так не бывает, так не может быть…

– Ну, все… отдохнешь с месяцок, и вот заказик, женщина одна, проведешь её по жизни, чтобы там все при всем, ну, не то, чтобы совсем тишь да гладь, но чтобы без бурь…

Не слышу его, не понимаю, не верю себе, смотрю в бездну с обшарпанной надписью у-ти-ли-за-ци-я – быть не может, это ошибка какая-то, что же там, там…

– Давай живее… битва на Мамаевом кургане какая была?

Данька оборачивается ко мне, смотрит отчаянно, глаза блестят, ясное дело, время-то поджимает. Вон оно тикает, четыре минуты с чем-то там…

– На Мамаевом кургане… – кусаю губы, – стой, дай вспомнить… да там, где хан Мамай сражался, так, вроде…

– Куликовская? – Макс хмурится, – нет, что-то не то говоришь…

– Что не то, Мамаев курган, хан Мамай, что ещё надо-то?

Показываю на время, поджимает, поджимает, некогда тут турусы на колесах разводить…

– Нет, не то говоришь… Мамаев курган… это в Волгограде… бывшем Сталинграде. Значит, Сталинградская битва! – Макс хлопает меня по спине, – эх ты… историк… Геродотиха долбанная…

– Нет, не то говоришь, точно тебе говорю, Мамай! – Данька косится на третью дверь, – айда…

– Да ты рехнулся, жить надоело, или как?

Смотрим друг на друга. Первый раз случился раскол между нами, вот такой, явный, когда одни в одну сторону, другие в другую.

– Иди, иди, посмотрим, как тебя там хан Мамай зарубит, – отмахиваюсь, киваю остальным, – айдате, ребята, в левую дверь.

Данька идет в третью дверь. Вот так. Внезапно. За ним увязываются еще четверо, в их числе Витек, что-то торкает в сердце, Витька терять не хочу…

– Стой!

– Айда с нами… – хватает меня под локоть, сердце делает сальто.

Дергаю его на себя что есть силы, оба падаем на пол, Витек оторопело смотрит на меня, ты че, а, чего попутала…

Остальные уходят в дверь с надписью – Куликовская битва. Дверь захлопывается, как-то нехорошо захлопывается, быстро.

Таймер на стене отсчитывает секунды, мы про него уже не помним…

За дверью кричат, крик переходит в сдавленные хрипы…

– Аминь, – шепчет Макс.

Спохватываемся, подскакиваем, бросаемся в двери с надписью – Сталинград, хорошо хоть дверью не ошиблись, если не ошиблись, если…

Ждем.

Ничего не происходит. Комната как комната, большая, со множеством дверей, холодные лампы под потолком.

Обошлось.

Переводим дух. Спохватываемся, потеряли троих, вот так, внезапно, да мы всегда теряем кого-то внезапно.

Разворачиваем скромные пожитки. Поминаем погибших. Земля им пухом, и все такое. Почему говорят, земля пухом, земля, это же небесное тело, если в астрономии, или сложный комплекс из органических и неорганических элементов, если говорить про геологию…

Мы это знаем.

Здесь это нельзя не знать…

– Ты меня спасла, – Витек сжимает мою руку.

Даже нет сил ему ответить. Ни на что нет сил, вот, черт, сколько наших теряли, до сих пор привыкнуть не могу, нервы ни к черту…

– Естественный отбор, – говорит Макс, – кто знает ответы, тот живет, кто не знает, тот вот так… за закрытыми дверями…

Смотрим на Макса. Испепеляюще. Идиотина такая, мог бы и не говорить. Так-то оно так, отбор-то он отбор, только это где-то там, в учебниках, а тут, с живыми людьми…