Выход 493 - стр. 38

Андрей вышел из машины и зажмурился от больно резанувшего по глазам яркого света. Он слышал, что солнце – мощный источник энергии, в одночасье накрывающий светом большую часть планеты, но что будет так ярко, так ослепительно больно глазам и не упасет даже темный материал криокупола с вшитыми в него пластинами из огнеупорных сплавов, предположить никак не мог. После стольких лет пребывания во тьме глаза, никогда не видевшие иного освещения, кроме лампового, не могли привыкнуть к естественному, природному свету.

И зачем только в нем окон еще понаделали, недоумевал Андрей, ведь и так просвечивается, как марля?

Он стоял, держась за поручни трапа, минут пять, рассматривая за закрытыми веками разноцветную мозаику и почему-то вспоминая безразличное выражение лица Крысолова, когда тот стоял за спиной Тюремщика.

– Сейчас привыкнешь, – услышал он знакомый голос. – Я тоже долго привыкал.

Сашка.

– Где все? – уловив лишь отзвуки шипящего пылью ветра, спросил Андрей. Он опустил голову и часто-часто захлопал ресницами, словно от попавшей в глаза мыльной воды.

– Старшаки на совещании у Кирилла Валерьевича. Другие отсыпаются. Я вот тоже иду – заступаю через три часа, сразу после тебя.

– Слышь, – прекратив моргать и чуть приоткрыв глаза, несмело позвал Андрей, когда Саша уже собрался уходить, – а как эти мерзлые… ну, в общем, когда они покинули нас?

– Не знаю, я ведь тоже вырубился, – понизил голос Саша, будто поведал о чем-то крайне постыдном. Андрею даже показалось, что щеки у того зарумянились, как у смущенной непристойным вопросом девицы. – Эта бредятина прикоснулась ко мне. Почти прошла сквозь меня, представляешь? Просто очнулся я на минуту раньше тебя, вот и не засек меня Бешеный.

Андрей осторожно, но в то же время с некой решимостью приоткрыл глаза еще и посмотрел на своего нового друга. Совсем как на кровного брата, отхватившего у отца таких же люлей за вместе содеянное прегрешение.

Андрей всегда знал его как шалопутного, хвастливого раздолбая и хулигана. Подчас ему даже сложно было понять, как так получилось, что этого абсолютно не поддающегося воспитанию заядлого спорщика, доводящего некоторых педагогов в школе до бешенства, вообще приняли на военную службу. А уж то, каким чудом Саша умудрился пройти отборочные тесты, озадачивало не только Андрея – ведь не скрывай он присущей малолетним хулиганам дерзости, излишней самоуверенности и храбрости, ни один Учитель не поставил бы штамп одобрения в графе «военная служба». Было много случаев, когда юноши с помощью напускной крутости и смелости уверяли Учителей в своей готовности к строевой службе, а потом в панике покидали заставу, бросив оружие и оставив товарищей на растерзание прорвавшихся в шлюз тварей. А на поверхности? Туда же выходят в основном малыми группами – два, три, четыре человека. И если один из них окажется психически нестойким в условиях постоянной и явной угрозы – что тогда? Что делать, когда он с перепугу начнет палить во что попало и бежать куда глаза глядят?

Хотя, если говорить начистоту, Андрей, вспоминая крайний наряд на «северке» и аномальные облака, себя считал тоже не особо стойким, а потому сомнения относительно Рыжего как-то затерялись средь его собственных.

– Я это… – выдавил он из себя, наконец раскрыв веки полностью и почувствовав, что свет уже не так больно режет по глазам. – А где мы сейчас?