Выдыхая боль - стр. 20

Всё. Поздно. Меня буквально впихнули в салон.

— Пристегнись. Поедем с ветерком. Всё же торопимся, — с довольным лицом скомандовал он, и в следующую секунду меня вжало спиной в кресло сиденья. — Адрес диктуй, в навигатор забью. Или сама дорогу покажешь?

— А когда мы успели на «ты» перейти? — интересуюсь я, при этом крепко держусь за подлокотник, помимо всего, Олег ещё и лихач.

— Ты против?

— Да, нет, — не придумав искромётно остроумный ответ, вынужденно согласилась.

— Адрес? — что-то уже нажав на панели приборов, напомнил он.

Ну я тебе сейчас продиктую…

— А ты, когда моё личное дело изучал, адрес, что ли, не посмотрел?

Выкуси…

— Посмотрел и даже запомнил, но маньяком не хотел выглядеть, для этого и спросил, — Олег без запинки в микрофон назвал мою улицу и дом. — А что дело запрашивал, откуда знаешь?

Ой, похоже, я кому-то вырыла ямку…

— Случайно узнала, никто не виноват.

— Кир, ты чего напряглась? Я головы из-за такой ерунды не стану рубить. Это не про меня.

Чёрт, и куда подевались все пробки, когда они так нужны? Хоть чуть-чуть бы Горского притормозили. От скорости колени дрожат, а оттого, что вокруг всё слишком быстро мелькает – голова кружится. Такое чувство, как будто Олег не автомобилем управляет, а режется в шашки, для обгона постоянно, меняя полосу, перестраивается. Ради справедливости надо отметить, что аварийные ситуации он не создаёт, другие водители с помощью сигнала не возмущаются, о таких говорят, водит как бог, но я всё равно на каждом вираже рискую оконфузиться, сделав под собой позорную лужу.

— А можно чуть помедленнее, — взмолилась я с выпученными глазами, потому как сейчас Олег, только каким-то чудом, протиснулся в узкую щель между грузовиком и ограждением, отчего у меня до сих пор сердце не бьётся.

— Не вопрос, — авто тут же плавно сбросило скорость, — Кстати, я первым в квартиру на разведку зайду, а ты подождёшь за дверью, мало ли что.

Вот когда родители строго грозили пальцем и требовали не врать, они знали, о чём говорят. Видать, у них тоже был когда-то свой «Утюг», и они на нём погорели.

Сразу сказала бы правду и сейчас совершенно спокойно добиралась домой на автобусе, и судорожно не вспоминала, в ванной на змеевике до сих пор трусы сушатся, или я их всё же убрала в шкаф?

Да какая разница сушатся или нет? Не пущу я его к себе в дом, и всё тут!

— Не притворяйся, ты знаешь, что про утюг я всё выдумала, — когда игра становится несмешной – её надо заканчивать. — Так что разведка не требуется.

— Как скажешь. Если опасности нет, первой в квартиру войдёшь ты.

Нет, ну это невозможно. Он живёт и ведёт себя точно так же, как рулит — настырно и без тормозов.

— Извини, но я сегодня гостей не ждала. У меня не прибрано, и кофе с чаем нет, чтобы тебя угостить.

— У меня самого дома вечный бардак, так что не испугаюсь. А насчёт кофе и чая – не переживай, я и обычным кипятком перебьюсь.

Он что, какие-то сверхэффективные курсы твердолобости посещал?

— Тогда скажу прямо, — уже не скрывая, а наоборот, демонстрируя раздражение, выдохнула. — Я категорически против, чтобы ты ко мне поднимался.

— Это я как раз понимаю, но надеюсь, что всё-таки пустишь, — не смутился и даже бровью не повёл он. — Обещаю, вести себя прилично и долго не засиживаться.

— Вот здесь притормози, — кивнула я на карман остановки, до которого оставалось приблизительно сто метров.