Вычисляя звезды - стр. 55
– Ну… Ну теперь ты знаешь, что дело вовсе не в тебе и не твоих способностях. Отказано всем женщинам без исключения. Верно?
– Но в требованиях не было ни слова о том, что астронавтами станут только мужчины.
Натаниэль кивнул.
– Клемонс сказал, что, по его мнению, это очевидно. Из-за опасностей.
– Боже мой. Я скрепя сердце приняла бы этот образец патриархальной глупости, если бы речь шла только об испытательных полетах, но мы намерены в дальнейшем основать колонии. Так как же именно разлюбезный Клемонс, по твоему мнению, создаст колонии без женщин?
– Я полагаю…
Он заколебался и, прищурившись от встречного ветра, посмотрел вдоль улицы. Были случаи, когда Натаниэль действительно не имел права рассказать мне о чем-то, что было жутко засекречено, и тогда выглядел он так, будто его одолевает запор. Прямо сейчас, похоже, запор у него выдался просто грандиозным.
– Что?
Он облизнул губы и переступил с ноги на ногу.
– Был некоторый… В общем, было озвучено некое беспокойство по поводу стрессов в космосе.
– Стрессы, говоришь? Так женщины, скажу я тебе, справляются с перегрузками гораздо лучше мужчин. «ОСы» установили во время войны, что… – Я замолчала, внезапно разглядев, что он, будто сдерживая рвущиеся из него слова, до синевы сжал губы. – Ты издеваешься надо мной. Всерьез полагаешь, что мы заистерим в космосе?
Натаниэль покачал головой и, указав кивком подбородка на автобусную остановку, смущенно спросил:
– Может, сходим с тобой сегодня на танцы?
Стиснув зубы, я засунула руки в карманы пальто и поинтересовалась у него:
– А чего тянуть-то? Давай-ка спляшем на потеху публике прямо здесь и сейчас.
Если бы мне пришлось еще вчера, да даже и несколькими минутами ранее ставить деньги на то, кто станет возражать против пригодности женщин для космических полетов, то я бы выбрала лишь одного мужчину – Стетсона Паркера. Теперь же мне стало очевидно, что относительно умственных способностей большинства представителей противоположного пола я прежде глубоко заблуждалась.
Признаю, Натаниэль оказался прав, и грустно мне после его известия не стало. Вместо грусти вопреки всем его стараниям во мне поселился гнев, и даже к выходным гнев во мне ничуть не утих.
Очевидно, что Натаниэлю изначально было невдомек, что если бы я, стараясь изо всех сил, все же потерпела неудачу, то просто бы признала ее и постаралась в следующий раз проявить себя лучше. Обид ни на кого бы не держала.
Но теперь… Теперь все женщины были объявлены непригодными для полетов в космос!
Знай я это наперед!..
И что бы я сделала?
Если вы до сих пор не поняли, то поясню, что я не особо справляюсь с собственной «беспомощностью».
Поэтому-то я и направилась на частный аэродром, где, согласно регламенту, нынешним утром и собралось все наше местное отделение летного клуба «Девяносто Девять». Клуба, названного в честь того самого первого в Соединенных Штатах, который некогда и был основан девяносто девятью женщинами-пилотами, а теперь же нас были тысячи и тысячи в одноименных клубах по всей стране, и держу пари, что у большинства из нас были такие же, непомерные, на взгляд большинства мужчин, амбиции.
Первым правилом летного клуба было «безопасность – прежде всего», а следующим: «для суетного – Земля, а самолеты – для планирования», что в переводе на язык посторонних значило, что разговоры в воздухе средь нас на землю не опускаются.