Вверх по стечению. Утопический роман - стр. 38
– Ты когда планируешь чип ставить? – спросила Марина, подавая рулетики из бекона, начиненные мелко порубленным куриным филе с яйцом, в сопровождении салата с отжатой и обжаренной в кипящем масле картофельной соломкой.
– Я не планирую, – сказала Вика. – Я пока не согласна.
– Хочешь, я могу тебя отвезти?
– Я же сказала – я не знаю!
– Хорошо-хорошо! – Марина принесла дочери высокий стакан клюквенного морса собственной варки, она умела делать так, чтобы не кисло. – Или вот с соседкой нашей, Галиной, можешь съездить. Ее внук повезет. Заодно и поможешь, если вдруг что. Она женщина пожилая.
– Мама! Ты сказала «хорошо-хорошо», как будто меня услышала!
– А я что? – обеспокоенно удивилась Марина. – Не услышала?
– Я еще не решила! – раздельно произнесла Вика.
– А! Ну да. Хорошо-хорошо.
Вика уже давно освоила этот способ общения, практически с самого детства. Ее мать всегда была немного отвлеченной, рассеянной, слегка из параллельной реальности. Она могла вместе с детьми смотреть фильм, где герои, скажем, собирались за обеденным столом и вели остроумный диалог, и ни разу при этом не улыбнуться.
– Мама, тебе не смешно? – спрашивал Эдик.
– А они шутили? – удивлялась Марина. – Надо же, а я все смотрела, как они индейку нафаршировали.
В другой раз она могла вдруг тягостно вздохнуть, глядя, как герой новенького сериала проделывает во враге огромную дыру с помощью помпового ружья.
– Ты чего? – спрашивала Вика.
– Хороший был молодой человек.
– Мама! Он уже пятнадцать минут, как зомби!
Семейство, однако, приноровилось с этой марининой расфокусированностью взаимодействовать. Если маме не давать сбиться с курса и напоминать, что она сказала в предыдущей фразе, то она становилась понимающей, деликатной и покладистой собеседницей.
Скажем, Марина ведь донесла-таки мнение Галины Николаевны по поводу пресловутого топа до Вики.
– Ты не думаешь, что немножко это вызывающе как-то? – сказала она, охватив жестом голые плечи дочери, провожая ее как-то в прихожей. – Все так тоненько. Мальчики же смотреть будут.
– Думаешь, если я глухой свитер натяну, они не догадаются, что под ним?
– Ну да, – согласилась Марина. – Тут ты права.
– Ладно, мама. Тогда пока, – Вика поцеловала мать в щеку.
– Пока… Но вот Галина говорит, что…
– Мама! – развернулась Вика уже от двери. – У этой Галины стандарты рабовладельческих времен. И вдобавок ты сказала, что я права.
– Ах! Точно! Сказала… – и Марина улыбнулась дружелюбно. – Будь, пожалуйста, осторожна.
Наверное, это Марину и спасало. Никакие советы Галины Николаевны и других радетелей она никогда не исполняла в точности. Все они опускались в ней на самое дно, как чайный лист в стакане кипятка, оставляя после себя только привкус. Со временем чужих наставлений и соображений на дне у Марины накопилось на хороший археологический слой. Могло бы показаться, что сверху из разнообразия привкусов получилась совершенная бурда, но это не так!
Однако в этот раз прием возвращения матери в колею сработал у Вики не полностью.
– А вот это ты видела? – Марина положила свой телефон рядом с тарелкой рулетиков из бекона и запустила последнее видео Дримкина.
Несколько минут Вика молча жевала салат, узнавая о голландской подоплеке чипов и хорошем совместном времяпрепровождении. Это некоторым образом меняло картину.