Второй шанс - стр. 45

Гольцев с довольной миной откидывается в кресле. Судя по всему, он не сомневается в успехе своего детища. Он достает из портфеля бутылку с водой и пьет. Наверняка ждет каких-то бурных изъявлений восторга с нашей стороны. Первым подает голос мой адвокат:

– Это, как я понимаю, первая реклама будущего шоу?

Гольцев кивает головой:

– Да. Ну и как вам наша работа?

Думаю, пришло время и мне что-то сказать:

– Журналисты ваши шли к дверям тюрьмы, как будто на штурм Бастилии. Можно подумать, что они собираются человека силой освобождать и по ним сейчас огонь откроют, причем из пулеметов. Ну а в целом… Вы, конечно, постарались – ролик впечатляет. У меня один только вопрос – девочку, которая скучает за папой, вы где взяли? Малолетняя актриса?

– Нет, ну что ты. Никакой бутафории – это действительно дочка одного из зэков твоей тюрьмы, – Гольцев забирает у меня флешку и прячет в карман. – Мы у многих дома побывали. А эта девчонка просто находка – милая такая, глазастая. Глядишь, лет через десять станет звездой и скажет спасибо дяде Вове за то, что он в свое время открыл ей дорогу на телевидение.

Я выключаю компьютер и спрашиваю:

– А мое присутствие на шоу пока не афишируется?

– Как не афишируется? Ты чего, Витя? – удивляется Гольцев. – Ты же гвоздь программы. Это всего лишь первая ласточка, а за ней последуют и другие. По телевизору будут крутить разные роликов. Один из них посвятим полностью тебе.

Тут подает голос и мой адвокат:

– А вот с этого места поподробнее, пожалуйста. У тебя есть при себе эта запись?

Гольцев молча качает головой, но Меренков не отстает:

– Владимир, что будет показано в рекламе про моего подзащитного и как это будет преподнесено?

– Если говорить в целом, то там речь идет о том, что Виктор Иванчук, последний в мире человек, осужденный на смертную казнь, очень хочет помочь кому-нибудь из заключенных уйти на волю. Но для этого ему нужна поддержка и голоса телезрителей.

Меренков неодобрительно качает головой:

– Нет, такой настрой никуда не годится. Я хочу, чтобы перед тем как эту рекламу пустят в эфир, ее показали мне. Ты же знаешь, нам нужно, чтобы у зрителей создалось хорошее впечатление о моем подзащитном.

Я сижу, слушаю их спор и про себя думаю, что не ошибся, когда решил обратиться к адвокату. Если бы не он, то шефы СТЛ, наверняка, вовсе бы не задумывались над тем, как я буду выглядеть в глазах телезрителей. А Гольцев, похоже, готов уступить:

– Хорошо, это вопрос решаемый. У вас, Ярослав Витальевич, свобода передвижений имеется, так что как только мы утвердим этот ролик, то я вам позвоню.

Они так увлеклись беседой, что на меня и вовсе перестали обращать внимание. Придется напомнить о себе.

– Вова, а ты слышал про кредиты? – перебиваю я их диалог.

Он непонимающим взглядом смотрит на меня. Похоже, такого вопроса он не ожидал.

– Какие еще кредиты? Ты о чем?

– Я думаю, что ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Один банк готов предоставлять кредиты заключенным для того, чтобы им было на какие деньги голосовать.

Гольцев равнодушно пожимает плечами:

– Ну а мне-то что? Отношения между банком и клиентами это их личное, я бы даже сказал, конфиденциальное дело. Почему бы не одалживать зэкам деньги, если кредитный отдел им доверяет.

Теперь уже Меренков уступает управление беседой нам, а сам просто сидит и слушает. Приходит моя очередь бомбардировать Гольцева вопросами: